Арктика-2020

Но увы… Родина их подвиг не оценила. Капитана судили, на два года отстранив от должности и обложив огромным штрафом. В мурманских газетах об «Электроне» писали в лучшем случае одной нейтральной строкой. Зато в Норвегии внимательно следили за позорным процессом, а когда узнали приговор, то восприняли его как сигнал к действию. Вот тогда начался такой беспредел, что хочешь не хочешь, а Москве пришлось как-то реагировать. Посовещавшись на уровне премьеров, спорную территорию взяли да поделили поровну. Одним росчерком пера Россия потеряла 175 тысяч квадратных километров своей законной территории, богатой рыбой и месторождениями. И опять в российских СМИ это событие прошло незамеченным, а вот Норвегия праздновала победу. Но достигнутое соглашение – это всего лишь половина от того, чего хотелось бы. Разгоревшийся аппетит требовал продолжать и дальше давить на русских. Теперь начались обвинения в нарушении квот и нормативов ловли. Норвегия стремительно, на ходу меняла правила под себя: русские ловят тралами, а мы ярусами? Значит, вводим режим бестралового промысла! Русские меряют рыбный молодняк с хвостом? Отныне мерять без хвоста! И опять крайними остались рыбаки. И как прежде их объявили вне закона и навесили ярлык – браконьеры!

– Товарищ командир, разрешите? – оторвал от невесёлых мыслей командир боевой части связи.

– Да? – ответил Скорик, продолжая как загипнотизированный следить за пишущим вдоль синих границ маркером.

– В открытой сети русское судно вызывает на связь. Похоже, рыбаки.

– Нас?

– Кого-нибудь, кто слышит.

Скорик щёлкнул переключателем внутрикорабельной связи.

– БИУС, рыбаков наблюдаете?

– На траверзе, по левому борту, дистанция пятнадцать миль.

Значит, в «серой зоне». Опять эта «серая зона»! Словно Бермудский треугольник, притягивающая несчастья и голосящая призывами о помощи.

– Переключи на меня, – кивнул командиру БЧ-4 Скорик. – Дай послушать.

Слабенькая радиостанция едва пробивалась сквозь шум эфира обрывками фраз:

– …Здесь рыболовное судно «Нерпа»! …прошу на связь, кто наблюдает мою работу!

– Я БПК «Кулаков», – нажал тангенту Скорик. – Слышу вас на троечку. Чем могу помочь?

На другом конце произошло замешательство, затем уже другой голос забасил, срываясь на крик:

– «Кулаков», «Кулаков»! Мне не достать, а ты, если можешь, репетуй на берег: РТ «Нерпа» и ещё три судна арестованы норвежскими кораблями. Передай в пароходство – я ничего не нарушал!

– Что у вас происходит?

– Подошли два норвежских военных фрегата. Нам приказали застопорить ход и готовиться принять досмотровую группу! «Кулаков», если наблюдаешь меня на экране локатора, подтверди на берег, что я в нашем море! На их половину я не заходил! Обязательно это скажи, а то меня потом обвинят, что я нарушил границу лова!

«Тебя обвинят в любом случае, – подумал Скорик. – Норвежцы свалят на что угодно. На допотопную навигационную систему траулера, на плохую подготовку штурмана у рыболовов, на… да хоть на неблагоприятно сложившиеся звёзды! Сейчас главное – затащить суда в Тромсё, а там сляпают любое дело. Для устранения конкурентов все средства хороши».

– «Кулаков», помоги! – взывала «Нерпа». – Свяжись с землёй, объясни, что мы задержаны незаконно!

Конечно, у БПК была связь с берегом. Можно было сейчас связаться с оперативным дежурным флота, объяснить обстановку, а он бы уже передал всю информацию в Мурманское пароходство, к которому приписана «Нерпа». Но у Скорика родился другой план.

– Так поможешь, «Кулаков»?

– Помогу.

А дальше командир БПК принял судьбоносное решение, которое историки будут изучать не один десяток лет. Одни, ругая на чём свет стоит, а другие, прославляя как единственно верное.

– Штурман, курс на рыбаков!

Четыре небольших, сплошь в ржавых потёках траулера жались друг к другу, перекрикиваясь сигналами ревунов. Команды в брезентовых робах высыпали на палубы и угрюмо разглядывали застывшие в одном кабельтов норвежские фрегаты с развёрнутыми в их стороны пушками. В раскачивающиеся на волнах у борта катера спрыгивали военные моряки в спасательных жилетах и с автоматами на груди – досмотровые группы. А проще говоря, абордажные команды, задача которых загнать рыбаков в трюм, затем взять управление траулерами в свои руки.

Корабль береговой охраны «Сенья» занял положение восточней, отрезая путь к бегству, а его однотипный брат «Нордкап» южнее, держа на прицеле все четыре судна. Хотя по классификации НАТО они назывались скромно – патрульными кораблями, но имели весь комплекс вооружения, чтобы воевать с любым противником. Хоть на воде, хоть под водой, а то и в воздухе. Орудие – 57 миллиметров, пулемёты, противокорабельные ракеты «Пингвин», глубинные бомбы, в ангаре вертолёт. Прекрасная сторожевая рысь, бегающая вдоль границ леса и наводящая ужас на зайцев. Но это до тех пор, пока не появился медведь. Потому что тогда уже от ужаса встаёт дыбом шерсть у рыси.