Арлекин

Ашер стоял по другую сторону от Жан-Клода, и золото его волос отбрасывало таинственные огненные блики. Ремус и горстка гиен стояли за ним. Большинство вампиров Жан-Клода стояли вокруг сцены. Но Элеонор и некоторых других вампиров здесь не было. Если нам суждено умереть сегодня вечером, пытаясь противостоять Арлекину, именно ей и остальным Жан-Клод доверил позаботиться о своих вампирах. Истина и Нечестивец тоже стояли на сцене, и Хэвен с львами был рядом с ними.

Вокруг нашей стороны сцены разлилось море из вер-животных. Но оба представителя Арлекина смотрели в нашу сторону так, будто они превосходили нас числом. Часть меня затосковала, что это не будет настоящим боем. Ведь в настоящей драке у нас был шанс победить. Конечно, Арлекин, прежде чем занять Церковь, узнали все о нас, они знали о наших резервах. Возможно, это было еще одной причиной, почему они выбрали ментальный поединок вместо физического.

Мой пульс начал успокаиваться. Мы выступили в проход, Грэхэм впереди, дальше шли мы с Натаниэлом, все еще держась за руки. Мика все так же старался быть как можно дальше. Мне хотелось до него дотронуться, так что в чем-то он был прав. Нам не нужен был второй приход наших леопардов. Эдуард и Олаф прикрывали тылы. Я думала, что мы дойдем до сцены. Я рассчитывала, что смогу подойти и дотронуться до Жан-Клода, и, возможно, Дамиана, но Коломбина решила иначе.

Ее сила полилась по Церкви, как невидимый туман. Мое дыхание застряло у меня в горле. Я почувствовала, как ее сила коснулась нескольких вампиров. Они задыхались от этого прикосновения силы. Я сама задыхалась от ее власти. Я опустила руку Натанэла и схватилась за спинку ближайшей скамьи. Не важно, что происходило, мне не хотелось, чтобы оно передалось Натаниэлу.

–Анита, - позвал он, - что не так? Я чувствую силу, но…

Я отрицательно покачала головой. Я не могла говорить из-за давления ее силы. Это было почти тоже, что задохнуться в облаке пуха, легкого, воздушного, но вполне смертельного. Вампиры начали опускаться на скамейки или прямо на пол. Я старалась устоять на ногах и смотрела на вампиршу в клоунском наряде. Было что-то в ней такое изящное, что назвать ее клоуном не получалось. И тут я поняла, что больше не задыхаюсь. Это не была смерть из-за силы, скорее добровольный уход из жизни. Ее желания были настолько сильными, что это было похоже на рабство. Я почувствовала это. Она управляла всеми нами так же, как я управляла своими зомби. Ее сила была очень близка по природе к моей. Она могла управлять нежитью, но почему же ее сила так легко захватила и меня?

Ее сила вонзилась в мое сознание, как изящный ноготок ее пальчика.

–Будь моей, - шептала она, - будь моей.

Натаниэл коснулся меня. Его энергия заплясала по моей коже, отгоняя назад этот холод, разрывая связь. Я снова могла думать, снова могла чувствовать, снова могла свободно дышать. Моя собственная сила вырвала на свободу. Моя некромантия, и что-то еще, что было к ней примешано. Я втолкнула эту силу в тот тонкий коридор, который нас все еще связывал. Но я сделала это не настолько изящно. Я ворвалась в самый центр ее силы яростным молотом, прямо сквозь ее хрупкость. И вдруг я обнаружила под ее изяществом стальной стержень, моя сила разбилась об него. Вся ее мягкость была ложной. Ее сила дышала угнетением. «Будь моей, и Арлекин позаботится о тебе, Арлекин избавит тебя от проблем, будь моей.» Я кричала, но за рёвом ее силы не слышала собственного голоса, будто прямо передо мной взорвали динамитом целый отель. Ее сила внезапно отступила, и я обнаружила себя посреди прохода, хотя и не помнила, как попала туда.

Я стояла, держа Натаниэла за руку. Я могла чувствовать пульс, кровь, вяло бегущую по дюжине тел. Вампиры повернулись и посмотрели на меня, потому что другого выбора у них не было. Я разбила ее власть и заменила своей собственной силой. Дюжина вампиров еще не питалась сегодня, потому кровь и текла в их венах так медленно. Нам нужна была пища.

Рука Натаниэла конвульсивно дернулась в моей, возвращая меня к реальности. Почувствовал ли он тоже, что и я? Вдруг я ощутила аромат их кожи, полдюжины различных запахов духов, чей-то сладковатый шампунь, острый аромат сигарет, запах лосьона после бритья. Я могла чувствовать запах их кожи, будто я терлась о них лицом, как кошка, оставляющая метки.

В последний раз, когда я была в Церкви, Жан-Клод не дал мне утонуть в этих ощущениях. Почему он не стал помогать мне сейчас? Я повернулась к сцене и нашла его взглядом, он смотрел не на меня, а на Коломбину и Джованни. Было во всем этом кое-что необычное. Они разговаривали? Я не могла слышать их с того места, где стояла. Казалось, что мои чувства обострились настолько, что я могу отсюда их коснуться, учуять, увидеть.

Я почувствовала, как она втянула свою силу, будто вдохнув перед тем, как задуть свечу. Только этой свечой были несколько сотен вампиров. Эта сила проливалась наружу, будто вода со скалы, затопив вампиров, и мы с Натаниэлом ощущали ее. Мы могли их спасти, но остальных… Остальные были для нас потеряны.