Арлекин

Я не могла спорить с его логикой. Я почти уже сказала «но ведь другие меньше, чем ты», и это было как раз то, когда больше не лучше. Но я промолчала. Я не хотела делать ему больно. А еще я знала, что если бы мы с Ричардом не смогли бы придти к соглашению, то однажды прекратили бы свое существование, как пара. Он навсегда остался бы подвластным волком Жан-Клода. Он остался бы частью триумвирата, но мы были бы уничтожены. Это было бы ловушкой отношений, развестись да, но не избавиться полностью. Неприятная особенность.

Он встал на колени передо мной так, что вода покрывала его только до талии. Кончики его волос были влажными, но у корней волосы все еще оставались сухими и покрытыми местами той слизью, которая забрызгала нас всех в момент перемены Трэвиса. Немного беспорядка не могло испортить того впечатления, которое производили его волосы, но вечное противостояние могло. Попытка разобраться в себе, чтобы не чувствовать себя непривлекательным. Я пристально следила за ним на протяжении всего его пути ко мне, обмирая от радости его размеров. Такой размер мог бы заставить меня смутиться в годы моей учебы в колледже. Но радость от его размеров не была поводом позволить ему причинить мне боль. Я окинула его взглядом, и впервые мое либидо не отреагировало. Я устала от борьбы. Устала от его неспособности адекватно реагировать на действительность. Он считал, что я не суккуб. Он думал, что это уйдет, прерви мы нашу связь с Жан-Клодом. Будто он не знает, что будет, если любой из нас попытается разорвать эту связь? Его слова ясно говорили, что он не понимает, насколько это серьезно.

Он встал, и вода стекала каплями по его телу. Я внезапно уставилась на его анатомическую подробность, украшенную каплями. У всех нас есть такие слабости, и одной из моих была вода. Ричард достаточно давно встречался со мной, чтобы знать это. Держу пари, он знал, что вид его влажного, был способом меня отвлечь от чего угодно. У меня был выбор, ухватиться за грусть или сделать то, чего мне хотелось. Сделать то, что заставляло мой пульс учащаться. Я ощущала Натаниэла за стенкой. Я встала на колени, обхватила руками влажные бедра Ричарда и приблизилась ртом к его телу.

Глава 16

Я слизывала воду с него кончиком языка. Я впитывала воду по всей его длине, от головки до яичек, больших и тяжелых. Я слизывая воду, пока его тело не удлинилось и не окрепло. Я не могла бы дойти до конца его без помощи рук. Он издал тихий звук, который отвлек меня, и я подняла взгляд на его лицо. Его глаза были теперь янтарными, волчьими. Секс способствовал потере контроля, а ликонтроп не мог позволить себе расслабиться, потому что тогда он становился животным. По крайней мере, раз в год новоиспеченный ликантроп терял контроль над собой во время секса и убивал своего партнера. Иногда партнер выживал, но уже не хотел иметь ничего общего с вами, или же он присоединялся к братии мохнатых.

Я опускала губы по нему до тех пор, пока не дошла до собственной руки. Я пользовалась рукой, чтобы дополнительно стимулировать его, но рука так же не давала мне взять его полностью. Я могла довести его до горла, но это не всегда получалось, не с Ричардом. Я могла вызвать ardeur и сделать это, сделать вообще что угодно, но…

Я приподнялась от него настолько, чтобы сказать:

–Я могла бы вызвать ardeur и закончить это, да и вообще все закончить, но ты настолько силен, что не даешь мне это сделать. Ты опускаешь щиты только, когда мы уже максимально близки.

Он посмотрел на меня сверху вниз, и на его лице отразилась почти боль.

–Я хочу, чтобы ты это сделала, и не важно как.

–Ты опустишь щиты и дашь мне питаться?

–Я попробую.

Я покачала головой и сжала одновременно его, напряженный. Это заставило его голову запрокинуться, заставило его руки задергаться в воздухе в поиске опоры. Ему нравилось за что-то держаться, когда мы это делали. но его руки нашли только воздух, и он посмотрел вниз, пробиваемый дрожью. Одно только ощущение его в моей руке заставило меня закричать.

–Боже, Ричард, Боже!

Он скользнул вниз и, взяв меня на руки, поднял меня из воды. Я вынуждена была выпустить его, поскольку была над водой в его руках. Он опрокинул меня на мраморный подиум, который шел вокруг ванны. Мрамор был холодным, и я начала возражать. Но тут пальцы Ричарды нашли вход. Он проталкивал свой палец в меня, и хоть оральная прелюдия сделала меня влажной, вода все равно оставляла некоторое напряжение. Даже один палец казался большим. Он двигал им вперед и назад, круговыми движениями, и я стонала с каждым новым движением.