Арлерт-Харт (СИ)

После своей громкой речи мальчик вдруг резко успокоился, а потом, снова схватив Энни за низ кофты, вновь завелся и начал еще топать поочередно ножками по земле.

— Никто не дает мне конфет! И папа не пускает к себе работать! И свитера у меня нового нет! — возмущался ребенок, уже привлекая к себе внимание прохожих. Кто-то проходил мимо, бросая укоризненные взгляды на Энни, а кто-то шептался за ее спиной, говоря что-то в духе:

«До чего бессовестная мать! Совсем о своем ребенке не заботится!»

Энни, которая была одной из лучших курсанток, которая всегда сохраняла полное хладнокровие и которой всегда было все равно на то, что происходит вокруг нее, сейчас полностью потерялась в пространстве, искренне не понимая, что она вообще здесь делает.

Что-то подсказывало ей, что нужно успокоить малыша.

Что именно? Инстинкты будущей матери? Или злая бабушка сбоку?

— Да без вас знаю! — рявкнула на нее Леонхарт так, что та наконец заткнулась со своими нравоучениями.

Энни присела на корточки перед мальчиком, у которого дрожали губы, очевидно, уже в ожидании еще большей истерики.

— Не плачь, — крикнула неожиданно Леонхарт так, что ребенок подпрыгнул на месте. Она тут же исправилась и, как можно, мягче, добавила, — Пожалуйста, маленький. Не надо плакать.

Блондинка погладила ребенка по спине, осторожно прижимая к себе, чтобы обнять. Но мальчик уперся ей ручками в грудь и нахмурился:

— Как же тут не плакать! Ведь никто не делает ничего из того, что я хочу! — с небывалой серьезностью вдруг заявил ребенок. Наверно, таким тоном обычно взрослые говорили о своей плохой жизни за рюмкой водки с друзьями. А тут с Энни так разговаривает этот, на вид, четырехлетний малыш.

— Мне тоже много чего хочется, — усмехнулась Энни, понимая, что в словах мальчика было много правды. Ведь кому в этой жизни чего-нибудь, да не хотелось?

— Ты не понимаешь! Я хочу вооот… — мальчик развел руки друг от друга в воздухе на большое расстояние, — столько! Вот столько хочу!

Энни, слушая о больших требованиях ребенка вот уже несколько минут, вдруг подумала о том, чего она хотела в его возрасте.

Кажется, чтобы мама была рядом… Или чтобы отец проводил с ней больше времени…

Из мелочей — очень хотелось попробовать настоящие шоколадные конфеты, которые противный сосед ей очень хвалил.

— А я, — серьезно сказала Леонхарт, повторяя за мальчиком его движение руками, — Тоже много чего хочу.

Ребенок удивленно выпучил глаза, смотря, как эта взрослая девушка, которая вполне могла годиться ему в матери, сказала:

— Мне, может, хочется даже гораздо больше, чем тебе. Но я же не кричу об этом во все услышание.

— Во все чего? — недоуменно переспросил ребенок.

— Не кричу об этом всем, — потрепав мальчика по голове, хмыкнула блондинка, — Потому что никому неинтересно, что ты хочешь. Такова жизнь, малыш.

А ведь правда… Так здорово было бы просто встать посреди улицы и начинать перечислять то, что ты хочешь. Так здорово!

Может, подойдет какой-нибудь человек, скажет «Успокойся!» и сделает все, что ты просишь.

Можно было бы это провернуть, но взрослой уже слишком стыдно. Хорошо быть маленьким.

— Хочу конфет, — очень тихо сказала Леонхарт, не оборачиваясь по сторонам.

Никто к ней не подошел и ничего не сказал, разве что ребенок удивленно выпучил глазки.

— Хочу прохладную погоду, — снова сказала Леонхарт, но уже более громко.

— Ты тоже много чего хочешь, да? — спросил малыш, на что получил в ответ утвердительный кивок головой. Мальчик, помолчав, добавил, — Я тоже хочу конфет!

Энни поднялась с земли, беря одну руку мальчика в свою и, глядя ему в глаза, сказала еще:

— А я все-таки хочу пойти сегодня вечером на танцы.

Мальчик, даже при всем своем желании, не смог бы сказать также быстро столько много слов, поэтому ограничился лишь парочкой:

— Хочу новый свитер!

— Зачем? — вскинула бровью Леонхарт, не понимая, что малышу не нравится в его свитере. Он же был очень красивым.

Ох уж эти дети!

— Не знаю, — пожал в ответ плечами ребенок, — Люди покупают себе новые вещи, и я тоже хочу.

Энни хотелось ответить, что не всегда люди могут покупать себе новые вещи, а некоторые вообще не меняют одну толстовку в течение всего периода обучения в кадетском корпусе. Но она промолчала, чтобы после громко выкрикнуть:

— Хочу новую толстовку!

Прохожие мимо, заглядывающиеся на них уже не осуждающе, а чересчур подозрительно, нисколько не волновали Леонхарт.

За все то короткое время, пока малыш будет здесь, Энни пыталась вспомнить все, что когда-либо ей хотелось.

Под открытым взглядом карих глаз Энни начала перечислять:

— Хочу не заканчивать свое обучение в кадетском корпусе, — девушка загнула один палец, — Хочу не ходить на тренировки и лекции, — загнула второй, — Хочу ходить в библиотеку, — Энни ненадолго замолчала, — Хочу ходить в библиотеку с Армином, — добавила она, загнув сразу третий и четвертые пальцы, — И слушать его очередные сумасшедшие истории.

Пятый. Другая рука.