Арлерт-Харт (СИ)

Если коротко, живот — это важная часть женского организма.

И он ударил ее, блять, в живот!!!

А что если теперь Энни не сможет иметь из-за него детей? Или у нее перестанут появляться эти… выделения?

Птьфу ты, лучше не думать о всяких выделениях. Лучше думать просто о детях. Они же вылезают из живота, правильно?

На утро, когда проснется Жан, Армин обязательно спросит его, откуда именно. Жан самый посвященный во всех неприличных делах. Армин с ним и повзрослел на пару лет сразу.

На дворе была ночь. Дружный мужской храп изредка перебивался уханьем сов и размышлениями Армина вслух о том, какое оно ничтожество.

— Хорош, Армин, — донесся шепот откуда-то сверху, — Перестань уже корить себя.

— Ты не понимаешь, Эрен. Я же ударил ее прям в живот… Это не только было больно, но и просто с человеческой стороны мерзко. Видел бы ты, каким взглядом меня оградил Шадис… Лучше бы он просто прирезал меня, а не отправил набегать круги…

— Я не понимаю, Армин, — голова Эрена резко свесилась возле Армина. Он вздрогнул, — ты сейчас жалеешь себя, или ее?

— Я…

— На наших тренировках я тоже ее бил. Да и остальных девочек тоже постоянно бьют. Они не жалуются. Это их долг, — Йегер уже говорил серьезно. Так серьезно, будто познал весь смысл солдатской службы. От Райнера понабрался…

— Да, Эрен, — лишь вздохнул Арлерт, — но это не отменяет того факта, что я, все-таки, мужчина и мне неприятно от того, что я сделал.

Эрен ничего ему не ответил. Он же тоже, все-таки, не баба…

Армин так и не смог заснуть. Заснешь тут, мать твою…

Хотелось просто прогуляться. По темноте и в полной тишине. Это бы точно сопровождалось очередными неприятными размышлениями, но все равно было лучше тупым лежанием всю ночь и попыткой заснуть. Заснуть было невозможно.

Уже пару раз Армин видел, как Жан, Райнер и Бертольд передавали друг другу какие-то длинные трубочки. Он думал, что это, может быть, какие-то конфеты, но однажды Эрен его просветил. Да, ему и в голову не пришло бы, что это самодельные папиросы. Табак.

Ребята тут же поднялись еще больше в глазах Арлерта. Они уже курили и были такими взрослыми. Армин тоже захотел попробовать, но Эрен дал ему подзатыльник. Было больно.

Потом Армин подошел к Райнеру и попросил у него. Он тоже дал ему подзатыльник. Очень больно.

Конни сказал однажды, когда они свободно разговарились, что тоже пробовал.

И он пробовал!

— И как на вкус? — тут же оживленно спросил его Армин. Конни был ниже его по росту, но в глазах вырос ого-го как!

— Дерьмо, — скривился Спрингер, покачав отрицательно головой на все воодушевление блондина.

— Как это? — удивленно распахнул большие глаза парень, — А почему тогда люди курят?

— Хах, а ты думал, что это на вкус как яблоки или конфеты? — заржал Конни. Затем он вмиг успокоился и посмотрел на Арлерта с самым серьезным выражением лица, на которое только был способен, — Табак курят, чтобы подчеркнуть свой возраст, мужик. Свою крутость! И еще, я слышал, что он как-то привлекает девочек. Ну, — лысый поиграл бровями, — ты понимаешь, — и подмигнул.

Ох. Армин неоднократно подмечал, что чувствует себя таким взрослым во многом благодаря своим друзьям. Как тут оставатьсям мелким дурачком, когда такие крутые ребята делают и рассказывают о таких взрослых и крутых делах прямо перед твоим носом?

Когда Райнер однажды шутливо спросил его, какой у Энни размер груди, Армин чуть под землю не провалился.

— Да, конечно, понимаю, — бодро закивал головой Армин, стараясь не краснеть. Конни хохотнул.

Чертов Конни! Он сам всего лишь на три-четыре месяца старше его, а строит из себя уже пятнадцатилетнего Райнера!

— А табак… — вернулся к прежней теме Армин. Конни громко откусил кусок неизвестно откуда взявшегося яблока, — Как думаешь, где его можно достать?

— Хочешь попробовать? — спросил Конни. Армин кивнул, что там скрывать, — Даже не знаю, чувак. У Райнера просить не вариант, он же наш второй папаша, знаешь — еще и пинка вдогонку даст. Бертольд уже третий, но хоть бить, наверно, не будет. В общем, те еще пидоры.

Как-то тот же Жан объяснил Армину значение этого слова. Лучше бы не объяснял. По моему, хуже оскорбления для нормального парня и придумать нельзя. Но ребята находили это смешным без какого-либо скрытого подтекста.

Ну а, Армин, как всегда слишком подозрительный и воспринимает все близко к сердцу.

— А Жан?

— Жан то? Он то даст, — Спрингер откусил, кажется, пол яблока за раз, — вот только будешь ему за это что-то должен. А этот говнюк ничего простого взамен не попросит. Знаешь же ты его.

— Да… — обреченно вздохнул Арлерт, — Но курить-то хочется.

Конни ничего не ответил. Он сменил тему на разговор о Саше и на то, как она ему нравится, но Армин уже почти не слушал.

Армин вылез из-под одеяла, опускаясь босыми ногами на пол. Пока парень одевался, на соседней койке Бертольт что-то пробормотал во сне, принял очередную немыслимую позу и засопел.

Холодно будет. Лучше сразу куртку накинуть.

В казарме было очень темно и, пока Армин искал куртку кого-то из взрослой тройки, парень молил, чтобы никто не проснулся. Не хватало еще, чтобы его здесь поймали за воровством.