Армагеддон

В метро было тесно, хотя час пик уже прошел. С воем и свистом состав буравил темный тоннель. Возникали светлые помпезные мраморные станции, миновал очередной «памятник империи» — и снова в темноту, народ выходил, входил — и не убавлялся. Следующая «Новокузнецкая», ему выходить.

Хотя французский Дом Радио на набережной Сены имел обширный вестибюль с множеством входов, на шестой этаж обычно сотрудники русского радио поднимались с бокового служебного входа на грузовом лифте, так быстрее. Сердце испуганно сжалось, когда проходил между двумя никелированными трубками, но металлоконтроль на золото и камни не среагировал. На этаже, проходя, бегло здоровался с сотрудниками, бородатыми и бровастыми, русско-еврейскими интеллигентами, которые попали сюда во время противостояния и были очень нужны, а теперь не очень, но крепко держались за свое место и пенсию, хотя уже давно все ездили в Питер и Москву. Дядя Володя вошел в аппаратную и махнул рукой сквозь стекло технарю-мальчишке. «А этот зачем приехал в Париж? От кого бежал?» Тот кивнул дяде Володе, и вещание на Россию началось. Его время в живом эфире.

В Дом Радио все входили как бы с угла — с парадного входа, обращенного к метро. На площадке толпились блестящие иномарки и серые рафики. Бегло махнул пропуском перед носом милиционера и прошагал прямо к лифтам. Крест оттягивал дипломат, даже выпирал углом. Редакция находилась на седьмом, этажом ниже — аппаратные. Мимо негров, арабов, миловидных девушек, попадающихся всюду, как грибы где-нибудь в березовой роще — «грибном месте». Снизу и сбоку несло вареной капустой — столовая. На седьмом пахло кофе и пирожками — буфет. Этот запах прилип изнутри к зданию издавна, как будто здесь находилась фабрика-кухня тридцатых годов, а не фабрика информации. Просмотрел материал, стоя за столом, поговорил с режиссером. Все привычно и обычно. Спустился на этаж ниже. Вошел в аппаратную. Вещание на Францию. Его время в живом эфире.

Поскольку дядя Володя в обеих случаях говорил примерно одно и тоже — и по-русски, и по-французски, я приведу здесь русскую версию.

Передаем новости науки. За последние годы ученые нескольких стран одновременно выдвинули версию о неоднородности времени и параллельности пространства. При каких-то непонятных условиях материальные объекты могут попадать в параллельные миры и продолжать существование. В силу опять же непонятных причин предметы и живые существа могут и возвращаться. Такое мы наблюдаем, в частности, в Бермудском треугольнике.