Армагеддон доктора Дионова

– Ваша идея виртуально реконструировать литературные произведения влечет непредсказуемые последствия в контексте обнаруженных проблем. Например, попытка внедрить сюжет романа "Войны и мира" в исторический макет "Москвы". У вас происходит смешивание литературных и исторических персонажей. А уж реконструкция сериала "Трех мушкетеров" Дюма, внедренная в макет Европы, это уже совсем беспредел. Достаточно взглянуть на последствия Тридцатилетней войны, начиная с осады крепости Ла Рошель и судьбы Бекингема, но боюсь мы с вами окончательно запутаемся, где истина, а где политические пристрастия автора романа, где мифы, а где реальность. Все эти слухи вокруг Анны Австрийской. Вот, взгляните…

Анна Каренина Австрийская

Сидит граф Толстой в саду под вишнями гоняет чаи с графом де Ла Фер, рассуждают они на французском языке о литературе и роли Провидения в истории.

– Говорят, что политика – это печальное занятие. Удел королей и министров. На протяжении всей истории мы видим, до чего доводят несчастную Европу все эти люди. Сплошные интриги и войны. Бурбоны или Габсбурги – какая разница? А погибли десятки миллионов ни в чем не повинных людей!

– Это всё потому, что нас писателей никто не принимает в расчет. Никто не слушает наших советов. Я кстати собираю мудрые афоризмы, не поделитесь ли каким-нибудь своим?

– Обычно люди обращаются за советом, – изрек Атос, – только для того, чтобы не следовать ему, а если кто-нибудь и следует совету, то только для того, чтобы было кого упрекнуть впоследствии.

Вдруг, в сад врывается женщина в белом. Её темнокожая грудь взволнованно колышется, распирая кружевное декольте в стиле высшего общества семнадцатого века. Высокая прическа слегка растрепана. Она гневно смотрит на графа Толстого:

– Вы, мужчины ничего не понимаете в женщинах! Что за фуфло понаписали? На весь мир ославили меня! Представили полной дурой!

– В чем дело? Представьтесь, пожалуйста.

– Я Анна Каренина! Королева Франции! С какой стати, вы написали, что я бросилась под поезд? Это полная ерунда! Самоубийство – это смертный грех! А вы приписали мне этот ужасный поступок! Я, между прочим, истинная католичка! Да мой муж ввязался в войну на стороне протестантов, но я была против этой войны. Что за поклеп, будто я изменяла мужу с кардиналом Бэкингемом и герцогом Мазарини? Какой позор! Немедленно пишите опровержение! Ни под какой поезд я не бросалась! Я во всем советовалась с духовным отцом Ришелье и занималась своим сыном Людовиком! Я полностью посвятила себя служению моему сыну, и он станет великим королем. Он прославится великими победами!

– Знаем, – сказал презрительно Лев Николаич, – затеет бойню между католиками и реформаторами, десятки тысяч христиан убьют друг друга. Но это конечно только предлог, главная цель – надеть на свою дурную голову еще одну корону.

– Ах, вот как! Вот вы, Лев Николаич, пропагандируете идеи христианства, а меня представили совершенно бездуховной особой, игрушкой страстей и тупой дурой, не способной дойти до ближайшего храма, вы лишили меня духовной поддержки. А еще позиционируете себя гуру и проповедником! Вы бессердечный сексист и расист!

– По-моему эта дама сошла с ума, – сказал великий Лев Толстой.

– Начиталась романов, – кивнул головой Атос, – Однако, какая у нее экзотическая внешность!

– Это видно служанка кого-то из моих гостей.

– Я вам не служанка! Я звезда Голливуда и Тик-тока!

– Осторожно, у нее отравленный кинжал! – вскрикнул Атос, выхватывая шпагу и пронзая насквозь звезду Голливуда.

– Ох, а это больно, – морщится Анна, – кто здесь отвечает за реквизит? Кажется, это настоящая рапира.

– Это шпага, а не рапира, – уточнил Атос.

– Вынь из меня эту железку! Безобразие! Я буду жаловаться в профсоюз игроков!

– Куда?

– Ты что, не узнаешь свою королеву, смерд!?

– Ах, простите, – Атос галантным движением выдергивает шпагу из тонкой талии Анны, – Вас не узнать, вы видно сильно загорели на солнце Прованса.

– Глядите граф! – истекая кровью, Анна патетически обращается к Льву Николаевичу, – Вот такой финал мне больше нравится! Погибну героически, в борьбе за права женщин! Мне поставят памятник! История нас рассудит, ибо Вронского казнили вовсе не из-за меня – это все Голливудские сплетни. На снимках папарацци не я, а дублерша Бейонсе! А ты умри, белый расист!

Анна вонзает кинжал в Атоса.

– Ах ты коварная гадина! Тебя подослала Миледи? – Атос наносит новый удар. Анна падает, хватаясь за грудь и рассыпая вокруг жемчуг, но тут же выхватывает из под юбки миниатюрный пистолет и стреляет в Атоса. Ухоженный газон обагряется кровью.

К бойцам подбегают секунданты, вытирают пот со лба, обмахивают полотенцами. Возникает небольшая передышка. Анна скидывает мешающие верхние юбки.

– Сейчас я тебе покажу, что такое настоящая женщина!

– С удовольствием погляжу, что у вас там, – острит в ответ Атос.

– Ах, ты ещё и пошляк!

Звучит гонг, и соперники хватаются за шпаги. Они яростно дерутся на фоне усадьбы, опрокидывая садовую мебель и топча ухоженные тяжелым крестьянским трудом клумбы.