Армагеддон. Книга 2. Выпуск 10 (07)

Ну я пошел и заправил ему полный бак, все время пытаясь вспомнить, где же я мог его видеть. И вдруг совершенно неожиданно я вспомнил. И я чуть не намочил штаны, потому что человек за рулем "Понтиака" должен был быть мертв".

"Кто это был, Стюарт? Кто он?

"Нет уж, позволь, я расскажу по порядку. Правда, как ни рассказывай, история все равно безумная. Я снова подошел к окну и говорю ему: "С вас шесть долларов и тридцать центов".

Он дал мне две пятидолларовых бумажки и сказал, что сдачу я могу оставить себе. А я говорю: "По-моему, я вспомнил, где я вас видел". А он говорит: "Ну что ж, может быть, и так", и улыбается своей странной улыбкой, от которой у меня мурашки бегут по коже. А все это время Хэнк Вилльямс продолжает петь о том, как он едет в город.

Я говорю: "Если вы тот, кто я думаю, то вы должны быть мертвы". Он говорит: "Не всегда доверяй своим глазам, парень". Я говорю: "Вам нравится Хэнк Вилльямс?" Все, что я мог придумать. Потому что я понял, Фрэнни, что если я не скажу хоть что-нибудь, то он просто поднимет стекло и выедет на дорогу… и я хотел, чтобы он уехал, но я также и не хотел этого. Пока не хотел. Пока не появится полная уверенность.

Он говорит: "Хэнк Вилльямс — один из лучших. Мне нравится музыка родхауз". А потом он говорит: "Я еду в Новый Орлеан, всю ночь буду на колесах, завтра буду целый день отсыпаться, а потом на всю ночь закачусь в кабак. Он точно такой же? Новый Орлеан?" А я спрашиваю: "Такой же, как что?" А он говорит: "Ну, ты меня понял". А я говорю: "Ну, весь юг одинаков, хотя там впереди гораздо больше деревьев". И тут он засмеялся. И говорит: "Может быть, еще встретимся". Но я не хотел с ним снова встретиться, Фрэнни. Потому что у него были глаза человека, который долго смотрел в темноту и, похоже, начал кое-что в ней различать. Думаю, если я когда-нибудь увижу этого Флегга, глаза у него будут примерно такие же".

Стью покачал головой. "Я часто думал об этом. Думал достать кое-какие его записи, но мне не хотелось их слушать. Его голос… голос хороший, но у меня от него мороз по коже".

"Стюарт, о ком ты говоришь?"

"Ты помнишь рок-группу под названием "Дорз"? Тот парень, который остановился в ту ночь на заправке в Арнетте был Джимом Моррисоном. Я в этом уверен".

Рот ее открылся от удивления. "Но он умер! Он умер во Франции! Он…" А потом она запнулась. Потому что со смертью Моррисона была связана какая-то странная история. Какая-то тайна.

"Ты уверена?" — спросил Стью. "У меня есть сомнения на этот счет. Может быть, он и умер, а парень, которого я встретил, был просто на него похож, но…"

"Ты действительно думаешь, что это был он?" — спросила она.

Теперь они сидели на ступеньках своего дома, прижавшись друг к другу плечами, как маленькие дети, которые ждут, когда мама позовет их на ужин.

"Да", — сказал он. "Да, я так думаю. И до этого лета я думал, что это происшествие будет самым странным в моей жизни. Господи, как я ошибался".

"И ты никогда никому не рассказывал", — восхитилась она. "Видел Джима Моррисона годы спустя после его предполагаемой смерти и никогда никому не рассказывал. Стюарт Редман, должно быть, когда Бог посылал тебя в мир, Он вместо рта дал тебе замок с шифром".

Стью улыбнулся. "Ну, прошли годы, как обычно пишут в книжках, и каждый раз, когда я думал о той ночи, я все больше уверялся в том, что в конце концов это был не он. Просто кто-то похожий на него. И это воспоминание перестало беспокоить меня. Но в последние несколько недель я не раз ловил себя на том, что снова думаю об этом. И все больше уверяюсь в том, что это был он. Черт возьми, да он до сих пор мог остаться в живых. Вот это было бы по-настоящему забавно, правда?"

"Если он и жив, — сказала она, — то он не здесь".

"Да", — согласился Стью. "Вряд ли бы он здесь оказался. Понимаешь, я видел его глаза".

Она положила руку ему на плечо. "Ну и история".

"Да, и на каждые двадцать миллионов жителей этой страны найдется хотя бы один с точно такой же… только насчет Элвиса Пресли или Говарда Хьюгса".

"Больше уже не найдется".

"Ты права. Гарольд сегодня был на высоте, правда?"

"По-моему, это называется "переменим тему разговора", не так ли?"

"Может быть, и так".

"Да", — ответила она. "Он действительно был на высоте".

Он улыбнулся, уловив в ее тоне нотки раздражения. "Перепугалась немного, правда?"

"Да, но тебе я в этом не признаюсь. Ты теперь играешь на стороне Гарольда".

"Нет, это несправедливо, Фрэн. Я тоже испугался. У нас прошли два предварительных собрания… нам казалось, что мы все продумали и предусмотрели… и тут появляется Гарольд. Пара слов здесь, пара слов там, а потом и спрашивает: "Разве вы не это имели ввиду?" А мы отвечаем: "Да, спасибо, Гарольд. Ты совершенно прав". Стью покачал головой. "Предложил проголосовать общим списком. Как это мы сами не догадались, Фрэн? Какая отличная идея! А мы даже ни разу не обсуждали ее".