Армагедец… или валькирия & горгулья

Перед тем, как отправиться в путь, плотно пообедали. У ворот остановились. Сейчас они были открыты. Горгулья нежно расцеловала обоих каменных драконов, прослезилась, обещая что-нибудь придумать, чтобы вернуть их жизни, даже если для этого придется достать голову Медузы Горгоны и вывернуть ей наизнанку подлые глазюки, чтобы они камень обращали в живое.

Кстати, очень интересная мысль! Гуля Фауновна вряд ли поняла, какую гениальную идею сгенерировала, но я сразу взяла ее себе на заметку. Просто из любопытства захотелось проверить, на что эта лютая голова со змеями способна. Горгулье я потом скажу, а то заставит своими слезами тащиться на Олимп.

Оказывается, пока я спала, горгулья у нас во всю работала…

На мосту стояли в ряд огромные, метров десять в высоту, роботы-подъемники, образуя передними лапами-поддонами эстакаду. На высоту нас подняла она же, управляя огромным роботом, который легко подхватил и поставил тележку и меня на самый верх. Я даже не удивилась, как-то же они строили тут, начиная от крепостных стен, жилищ и дорог. Этот мир контактировал с другими мирами, в том числе с нашим, техногенным, но у них технократичность цивилизации не бросалась в глаза.

Потом горгулья уселась на тележку сверху, принимая форму осьминога. Распределила вес, придавая устойчивости колесам, и окаменела.

И я толкнула тележку вперед.

Я едва поспевала за ней, чтобы не сдерживать ход, а потом она острым носом воткнулась в черную пелену, разрезав ее и затянув меня за собой.

Въехать-то я въехала…

А потом меня и горгулью… вернее, тележку с горгульей придавила тьма и гравитация. Я повисла на ручке, всем телом толкая ее, и не могла сказать, двигаемся мы или стоим на месте.

Зря я на это подвязалась. Ох, зря! Вряд ли горгулья представляла красочно расписанную мной необычную гравитацию, она бы тогда точно не стала загружать тележку книгами, амулетами, золотом. Не поверила, что у нас кто-то от золота откажется. До завесы тележку катила она, а я как-то даже не подумала примерится к весу горгульи или тележки, обманувшись легкостью, с которой она толкала ее перед собой.

Да где эта хваленная валькирьева сила?!

Хотелось бросить все или, на худой конец, ругаться матом, но я упрямо пыталась вызвать в себе те чувства, которые пробуждались под телепатическим давлением горгульи. Вспоминала ощущение полета, мимолетное видение перед зеркалом, образ висевший подо мной в 3D-озере. И надрывала пупок, зарабатывая грыжу, пытаясь протолкнуть тележку вперед. Я ее не видела, ощущение —«хоть глаз выколи», будто на меня вывалили тонны угля. Даже повернуть голову требовалось титаническое усилие.

Достала меня эта полоса препятствия!

Как в тот раз, когда мать на меня поленом замахнулась.

Каждый день била – терпела, а потом раз – и переклинило. И сейчас меня так же захлестнуло. Не могла я горгулью оставить, я обещала. И вообще, не будь этой черной полосы, могла бы здесь проводить выходные. Горгулья сказала: за горой начинается теплое море, очерченное островами, а за ними безбрежный океан.

Всегда мечтала жить на берегу океана.

В общем, взбесила меня эта завеса.

И вдруг я поняла, что вижу тележку, как будто фонариком от телефона подсвечиваю. И руки свои. Тяжесть осталась, но она вдруг перестала сопротивляться. Как будто находишься под толщей воды, хочешь всплыть, а сил нет, и бредешь в сторону берега, проваливаясь в ил и песок.

Не могу сказать по времени, сколько я шла. Долго. Внезапно тележка покатилась легко, и я оказалась по другую сторону. Рухнула рядом, как-то разом обессилев и подрастеряв все те чувства, толкавшие меня на подвиг.

И даже не повернула головы, когда горгулья сползла с тележки и пристроилась рядом.

– Я думала, не выберемся… Или бросишь меня.

– Если ты была в себе, почему сама не пошла.

– Даже если я камень, сознание не теряю. Я пробовала вернуться, но не смогла. Ты права, эту завесу, наверное, поставил кто-то из наших.

– Зачем?

– Чтобы заткнуть портал, из которого полезли мертвецы, – повторила она то, что я сама предположила. – Их в аду за последние тысячелетия накопилось столько, что никакие валькирии не смогли бы такой армии противостоять. Души еще долго служат небесным мирам в качестве батареек. Поэтому за живые планеты, где можно расселить людей, между богами всегда шла нешуточная борьба. Я бы выбрала Одина, – призадумалась она. – Он и накормит, и напоит, и девы прислуживают, а после смерти увековечит, закатав в кирпич. В аду для подзарядки просто в огонь бросают. Забрали силу – и снова в огонь, а под конец сожрали. А тебе что больше нравиться: вечный сон в кирпичной кладке или смерть в желудке демона?

– В гробу я видела твоих богов! Это ты меня раздраконила?

– Хм, а сама ты смогла бы?