Армейские байки. Как я отдавал Священный долг в Советской армии

То есть практически обстреливали Азербайджан с территории Грузии, благо страна тогда была общая. Конечно, и в то время периодически раздавались призывы прекратить наши артиллерийские экзерсисы. Защитники истории опасались, что рано или поздно мы попадем точно в Святого Давида, а если не попадем, то вибрация от взрывов все равно разрушительно подействует на уникальное архитектурное сооружение. Однако прекращение деятельности полигона произошло уже после распада СССР и вывода российских войск с территории Грузии.

Лавра преподобного Давида Гереджийского

На огневой рубеж уезжали только дивизионщики. Я, естественно, никуда не ездил. Штаб, по условиям учений, находился в отдалении от линии фронта, поэтому мы руководили боевыми действиями по рации. Кстати, учения в Караязах были единственным поводом для того, чтобы я выполнял свои непосредственные обязанности. Я ведь числился командиром отделения вычислителей, то есть рассчитывал все данные, необходимые для управления огнем! Именно исключительной важностью должности и объяснялось то, что моя фамилия в штатном расписании полка значилась под номером «пять»: после командира, заместителя командира, начальника штаба и заместителя начальника штаба полка. Но, так как учебные стрельбы тоже происходили далеко не каждый день, времени для отдыха хватало.

Офицеры предпочитали купаться в самодельном бассейне, сделанном из какой-то немыслимой надувной фигни. Давление в ней постоянно поддерживалось с помощью генератора, воду наливали из обычной водовозки, специально отправлявшейся для этого в Гардабани, а за комфортную атмосферу отвечала та самая маскировочная сеть над штабом, которой частично удавалось закрывать резервуар от всепроникающей степной пыли.

Вид из штаба, скрытого под маскировкой

Поскольку бассейн был маленьким, единовременно в него помещались всего два человека, даже мне и моим друзьям – штабному рядовому составу – залезать в него категорически не разрешалось. Поэтому мы спасались от жары другим способом: залезали под БТР и спали. Как всегда, ничего оригинального. Однажды с утра я так удачно задремал рядом с бэтээром, что к моменту моего пробуждения световой день практически закончился, в результате чего я приобрел приятный красноватый оттенок и побежал в санчасть за средством от ожогов. Обошлось без осложнений, и я с удовлетворением отметил, что за время службы в армии успел не только обморозиться, но и сгореть!

Демонстрация загара

Однако главную опасность для организма представляла вовсе не температура воздуха, а местная фауна.

«Здесь никого, кроме ящериц, пауков и змей не поймаешь. Прыгает и скачет всякая саранча, но самое «замечательное» – это фаланги, ядовитые пауки. Особенно большие достигают размеров с ладонь, а в общей, так сказать, массе, они не превышают в длину моего среднего пальца. Днем их нет, а ближе к вечеру они выползают, поэтому, прежде чем засыпать, мы осматриваем все стены палаток. Наш «комсомолец» (секретарь комитета ВЛКСМ) лейтенант Голубков их ужасно боится. Его тут все пугают пауками, и даже прозвище дали – «Фалангист». 02.08.1987 г.»

Не стоит и сомневаться, что мне довелось близко познакомиться с этими милыми созданиями. Началось с того, что на тренировке по управлению огнем командир разведдивизиона полковник Сафонов нашел странного паука, большого и блестящего.

– Какой интересный паучок! – озадаченно пробормотал Сафонов, шевеля своими густыми усами. Он явно впервые в жизни столкнулся с живой фалангой. Маленький Дьяконов, выглянувший из-под сафроновского локтя, пошевелил уже своими усами и уверенно заявил:

– Интересный, интересный! За попку укусит, так интересно будет, что лучше не бывает!

Какая-то степная жительница