Армяне. Народ-созидатель

Житие святой Шушаник содержит ценные подробности относительно семейной и общественной жизни, а также и быта раннехристианской Армении и Грузии. Так, оказывается, что армяне-христиане полагали непристойным, чтобы женщины и мужчины обедали за одним столом, хотя это было вполне обычным у персов-зороастрийцев. В житии святой содержатся также красочные описания поведения вероотступника Варскена, который раскроил жене голову топором, таскал ее за волосы по комнате, «воя, как зверь дикий, и рыча, как безумец». А позже он выволок ее из церкви по грязи и терниям, «как тащат мертвые трупы», прежде чем ударить ее триста раз палкой. Эти детали рассказывают нам о том, что значило в те дни стоять за христианскую веру. Не менее подробно и выразительно описание последних ее дней в жуткой тюрьме, «зараженной вшами и блохами»: «Летом солнечный жар иссушал дотла, и ветры были жгучими, и вода заразной. Жители этого края, пораженные всякими болезнями, были опухшими от водянки, желтыми от желтухи, рябыми от оспы, сморщенными, чесоточными, с лицами отечными и прыщавыми. Жизнь их была скоротечной, и никто в том краю не заботился о стариках».

Выдержав преследования персов-маздакитов, армянской церкви нужно было еще отстоять свой автономный статус и чистоту доктрины от поползновений несторианской церкви Месопотамии и Персии, а также от влияния Константинополя. Особенно чувствительны были армяне к угрозе ассимиляции с несторианами, которые организовали в Нисибии влиятельную школу под покровительством персидских царей. Они резко усилили свою активность после Халкидонского собора, состоявшегося в 451 году, решения которого они приветствовали как победу своей доктрины.

Сегодня необычайно трудно представить себе ярость и злобу теологических споров, раздиравших восточное христианство в V веке. По большей части за религиозными диспутами скрывалась политическая борьба за власть, так же как в наши дни многие споры между коммунистическими силами ведутся в марксистских теоретических и философских терминах метафизического характера. Кроме того, образованные люди того вре-мени получали большое удовольствие от религиозной полемики, особенно из-за того, что церковь запретила бои гладиаторов, театры и другие развлекательные зрелища, а газеты, радио и футбольные матчи еще не были изобретены. Святой Григорий Нисский даже жаловался: «Всюду, на рынках и в переулках, на площадях и улицах, у торговцев платьем, зеленщиков и менял полно людей, обсуждающих вопросы не по их разумению. Если вы спросите кого-то, сколько оболов вам следует заплатить, он начнет философствовать о единородности и неединородности, если я пожелаю узнать цену хлеба, продавец ответит, что Отец более велик, чем Сын, а если осведомлюсь, готова ли баня, мне ответят, что Сын был создан из ничего».

Когда в 451 году собрался Халкидонский собор, армяне сошлись в смертельной схватке с персидскими захватчиками, закончившейся кровавой битвой при Аварайре. Так что Армения не была представлена в Халкидоне, и решения этого синода в то время не могли вызвать у армянской церкви серьезного интереса, потому что именно в ту пору верховный патриарх всех армян, святой Ховсеп, стоял на пороге мученической смерти от рук персов (454 г.), а всю страну опустошала междоусобная война. Важнейшим решением Халкидонского собора стало определение природы Иисуса Христа, с тех пор принятое самыми крупными церквами как ортодоксальное. Халкидонское кредо признавало «одного и Того же Христа, Сына, Господа Единородного, познаваемым в двух природах неслитно, непревращенно, неразделимо, неразлучимо.

[При этом] разница природ не исчезает через соединение, а еще более сохраняется особенность каждой природы, сходящейся в одно Лицо и одну Ипостась.

[Учим исповедовать] не рассекаемым или различаемым на два лица, но Одним и Тем же Сыном и Единородным, Богом-Словом, Господом Иисусом Христом» (цит. по книге: Карташев А.В. Вселенские соборы. М.: Республика, 1994. С. 273).

Эта тонкая формулировка была призвана примирить соперничающие определения естества Христова, провозглашаемые всеми протагонистами на предыдущих соборах и советах, многие из которых велись с желчностью великой и даже рукоприкладством. Двумя крайними точками зрения были: определение Нестория и мнение монофизитов, верующих в единое естество Христа, согласно определению Евтихия. Несторий придерживался взгляда, что божественное и человеческое естество Христа остаются не слитыми и раздельными при соединении, причем каждое сохраняет свои особенные свойства и ипостаси и проявляет себя соответственно им. Эта концепция приводила к признанию двух природ (естеств) в Иисусе Христе, поскольку личность Иисуса Христа получилась в результате воплощения и была не абсолютно тождественна Слову до воплощения.