Армия Акана

Инспектор, придерживая перевязь палаша, проворно сбежал по ступенькам и забрался в ожидающую у входа закрытую одноосную повозку, следом за ним поспешил и городовой. Проводив инспектора взглядом, Кинт с досадой подумал, что вчера, изрядно выпив, он даже толком и не осознал сути разговора о покойном Ллодэ. Нет, то, что старик умер, он понял, но только сейчас до него докатилась волна скорби. Не так много в этом мире людей, перед кем Кинт мог открыть сердце, быть самим собой, кого Кинт считал близким человеком, другом, пусть этот друг был старше на полвека.

– Жаль старика…

– Что?

– Ничего, – мотнул головой Кинт, – ну, веди. Проследовав за жандармом по длинному, слабо освещенному коридору с выщербленным набойками сапогов паркетом, вышли на широкую лестницу, поднялись на верхний, третий этаж.

– Вам туда, господин капитан. – Жандарм рукой указал на дверь.

Привычным движением с юности, проведенной в школе сирот, разогнав складки бушлата под поясом, Кинт хотел застегнуть все верхние пуговицы бушлата, но нащупав лишь нитки на их месте, толкнул дверь и строевым шагом вошел в кабинет.

– Капитан северного корпуса охраны дорог Кинт Акан! – Вытянувшись и глядя поверх человека за большим столом, Кинт замер посреди кабинета.

– Выспался? – Морес встал, обошел стол и, подойдя к Кинту, протянул ему руку.

– Выспался, господин полковник. – Не подав руки, Кинт продолжал смотреть туда же, на замысловатый рисунок на шторах за высоким креслом.

– Присаживайся. – Показав на стул и заложив руки за спину, Морес внимательно смотрел на Кинта, пытаясь поймать его взгляд.

– Благодарю, но не располагаю временем, разрешите получить распоряжения, господин полковник, и вернуться к отряду.

– Сядь! – повысив голос, приказал Морес и положил руку на плечо Кинта.

– Уберите руку, господин полковник, или я вас ударю… очень больно, и боюсь, что не смогу остановиться.

– Да что с тобой?

– Со мной? – Кинт побелел от злости и, наконец, уставился на Мореса остекленевшими глазами. – Это не со мной, это с тобой, мой бывший друг, что-то произошло! Там, на холме остались лучшие! Понимаешь? Лучшие! Ради чего? Не ты меня обманул, а я! Я их всех обманул! Доверившись тебе! Выполняя твой приказ! Они ждали помощи, они выполнили приказ и остались там, прикрывая остатки отряда, тех, кого еще можно было спасти. Как ты думаешь, Морес Таг, этого я ожидал, получив приказ штаба армии терратоса?

Сняв пенсне на цепочке и убрав их в кармашек синего форменного кителя с воротником стойкой, Морес прошел к двери кабинета, закрыл ее на задвижку, вернулся, встал напротив Кинта и сказал:

– Если тебе станет легче… – Морес не успел договорить, ему пришлось резко уклониться, так как кулак Кинта прошел в опасной близости от носа.

В мгновение Морес оказался за спиной у Кинта, успев захватить его руку, удар под колено, толчок – и Кинт распластался на полу.

– Если хочешь продолжить, то не советую. – Морес возвышался над Кинтом. – Лучше успокойся и выслушай наконец!

– …господин полковник, – забарабанил кто-то в дверь, – у вас все в порядке?

– Стул упал! – крикнул в сторону двери Морес. – У меня важный разговор, не беспокоить!

– Слушаюсь! – послышались удаляющиеся шаги от двери.

Борясь с желанием начать грызть зубами полковника, Кинт, не вставая с пола, попятился к стене, где сел, обхватив голову руками и зажмурившись.

– Не веди себя как мальчишка! Идет война! И она управляет обстоятельствами и корректирует все планы, как бы мы все ни продумали. – Морес снова надел на нос пенсне, он говорил немного повысив тон, жестко и не сводя взгляда с Кинта. – Встань, подойди сюда, посмотри…

Кинт встал и подошел к окну, куда позвал его Морес, отодвинув штору.

– Видишь дымы?

За холмом на западе поднимались несколько столбов дыма, из окна третьего этажа их было хорошо видно.

– Что это?

– Это похоронные команды, все еще предают огню тела погибших солдат, почти десять тысяч, Кинт! А могло быть больше, могло все вообще очень плохо закончиться, и для Конинга в отдельности и для терратоса в целом. Знаешь, кто спас ситуацию?

– Кто?

– Твой отряд, Кинт… Единственное, в чем ты меня можешь упрекнуть, это то, что я не посвятил тебя в детали всей операции по прорыву осады, а лишь обозначил конкретную задачу. Так того требовали и будут требовать обстоятельства, пока идет война. Теперь я могу рассказать… Может, все же присядешь?

Повиновавшись, Кинт опустился на стул, расстегнул бушлат и откинулся на спинку, скрестив руки на груди. Морес удовлетворенно кивнул, прошел за стол и сел в свое кресло.