Армия России. Защитница или жертва? Как мы снимали Сердюкова

Звонок, Валерий:– Я бывший военный, сейчас водитель-дальнобойщик. Я проживаю в Саратовской области в военном городке. В свое время здесь всем заведовали военные. Сейчас передают, из года в год, в разные управляющие компании, порядка никакого, дорог нет, всё в сугробах, воды как таковой нет, отопления тоже. Хотелось бы обратиться к товарищу Сталину, может быть, как-нибудь можно вернуть обратно?

М. Тимошенко: – Валерий, я бы сформулировал это так. Товарищ Сталин, мы хорошо понимаем теперь, что система аутсорсинга, то есть «Славянка» и прочие управляющие компании, были созданы не для того, чтобы освободить военнослужащих для боевой учебы, а для того чтобы эти «славянки» заработали денег столько, сколько можно.

В. Баранец: – Они сгребли все это в кучу, это стал такой гигантский насос для отсоса денег. Но народ не видит отдачи.

М. Тимошенко: – Интересно, кто бы сейчас мог сравнить цифры: сколько раньше Министерство обороны, до начала реформы, расходовало на поддержание жилого фонда, и сколько сейчас. Пусть мне плюнут в глаза, если вторая цифра окажется меньше первой.

Звонок, Сергей:– Я из Екатеринбурга. Хотел бы задать вопрос товарищу Сталину: какими наградами он бы наградил современных приморских и орловских партизан?

В. Баранец: – Вы задаете вопрос о людях, которые там, переодевшись из милицейской формы в гражданку, вытворяли чудеса? Я вам прямо отвечаю. Я считаю, что он бы наградил их на Бутовском полигоне девятью граммами в затылок. Тогда такие были порядки.

М. Тимошенко: – Порядки, кстати говоря, продержались довольно долго. Я прекрасно помню те времена, когда в нашей краснознаменной милиции только легкий свист от карманного агента о том, что где-то в квартале есть короткоствол, поднимал на ноги половину московской милиции.

Звонок, Дмитрий:– У меня вопрос скорее не к товарищу Сталину, а к полковнику Тимошенко. Я так понимаю, он в прошлом – офицер Генерального штаба. Я в прошлом – офицер атомного подводного Тихоокеанского флота. По поводу «Мистралей». Что это такое? Это военно-транспортный корабль. Это консервная банка, вооруженная пулеметами, пушками. Первое. У нас есть достаточно сил морской пехоты? И куда мы ее будет транспортировать? И второй вопрос. Эту консервную банку нужно сопровождать. Эта тяжелая и дорогостоящая игрушка, называемая авианосцем, охраняется минимум двумя атомными подводными лодками ближнего и дальнего охранения.

М. Тимошенко: – Это ведь было политическое решение. А ты, Виктор, помнишь, кто у нас принимал в ту пору политические решения.

В. Баранец: – Я еще немножко знаю о том, что к этому решению подтолкнул тогдашнее руководство страны один крупный банкир, который имеет очень серьезные экономические интересы во Франции.

Я уже жду тех новых суперсенсаций, когда наши специалисты, принимая «Мистраль», вдруг обнаружат, что сталь на «Мистрале», который нам делают французы, относится к так называемому экономическому разряду. Это, в сущности, корыто, в котором должны были перевозить бревна и т. д. А военпреды российские там почему-то не околачиваются.

Мы за 650 миллионов евро примем корабль, и когда его уже пригоним на один из наших флотов, мы вдруг обнаружим, что сталь не та.

М. Тимошенко: – Виктор, у тебя нет политического кругозора. Вот поэтому ты всего-навсего обозреватель газеты. А так бы ты был лицо приближенное, если бы понимал. Ведь нет даже места базирования для этих «Мистралей», не оборудовано оно.

В. Баранец: – Сейчас начинают шевелиться.