Армия России. Защитница или жертва? Как мы снимали Сердюкова

Еще в начале этого века солдаты служили по призыву два года. Этот срок специалисты Минобороны и Генштаба считали «более-менее оптимальным». И утверждали, что сокращение его приведет к снижению боеспособности армии. И, тем не менее, под нажимом общественности и к великой радости призывников и их родителей срок службы по призыву сократили сначала до 1,5 года, а затем и до одного года. И вот теперь мы имеем печальный парадокс: боевая техника войск с каждым годом становится все сложнее, а срок службы не позволяет солдатам хорошо освоить ее за 365 дней. Хотя какое там! В реальности боец обучается военной специальности меньший срок. Из 12 месяцев «изымаем» (как уже было сказано) 45 дней на КМБ, затем – три (недавно было шесть) месяца «учебки». Вкупе получается 4,5 месяца. После этого минусуем полтора месяца адаптации в боевой части – и, считай, половина службы пролетела. За оставшиеся шесть месяцев боец (в лучшем случае) успеет 6 раз стрельнуть. Но здесь нельзя забывать, что 3–4 раза в месяц солдат заступает в наряд по подразделению и в караул. Вот и еще одного месяца нет. Итого – семь месяцев пролетело. Каждую неделю у солдата два выходных. Плюс неизбежные болячки, когда он отстраняется от службы и боевой учебы (в среднем набирается три недели за год). В итоге выходит, что реально практическими навыками по своей боевой специальности боец овладевает не более трех месяцев! Даже во время Великой Отечественной войны спецов в тылу готовили больше шести месяцев!

Конвейер профанов

Не секрет, что боеспособность армии определяется уровнем боеспособности ее солдат. Главное управление боевой подготовки Вооруженных сил еще 10 лет назад определило, как этот уровень зависит от срока службы. Взгляните вот на эту табличку.

Когда солдат становится профи

ПРИМЕЧАНИЕ: уровень боеспособности определяется умением солдата действовать при оружии, полностью или частично выполняя свои задачи в составе подразделения или экипажа. Если уровень боеспособности солдата равен 0,1, то один профи в бою заменяет десять таких «рэмбо». Если – 0,5, то двое наших «рэмбо» равны одному профи. Иными словами, после 12 месяцев службы солдата лишь на треть можно считать готовым к боевым действиям. За два года службы он становится таковым на две трети и лишь после 5 лет – профессионалом.

Вывод напрашивается сам собой: существующий срок службы позволяет сделать из солдата лишь примитивный «полуфабрикат».

Замысел генштабовских реформаторов сократить срок подготовки вдвое – с шести до трех месяцев – понятен. Предполагается, что это позволит избежать ситуации, когда в части после увольнения отслужившего призыва (весеннего или осеннего) остается только половина более-менее подготовленных солдат, а остальные – салаги. Да, теоретически три выпуска из «учебки» могут как-то улучшить это соотношение. Но тут возникает ряд вопросов. Если за три месяца можно «изготовить» такого же спеца, как и за шесть, то что, новая программа волшебная? Каждому курсанту выделят личный тренажер, личного тренера и ноутбук? А всю учебно-материальную базу всех учебных центров заменят на новую, на базе нанотехнологий? А всех инструкторов – офицеров и сержантов – на выпускников Вест-Пойнта? Нет, конечно. И что же будем иметь в итоге? А то, что солдат после трехмесячной «учебки» будет боеспособен уже не на 15 %, а на 7,5 %! Разве это серьезно? Ведь речь идет не о выпускниках кулинарного техникума, а о 500 тысячах воинов, которые завтра могут пойти в реальный, а не в учебный бой.

От какого опыта мы отказались

Откуда вообще взялись шесть месяцев «учебки»? Да из прошлого, из огромного славного прошлого Советской армии. Там тоже готовили по схожим программам, исходя из уровня призывного контингента и срока службы. Но вот что происходило, когда «припирало». Враз вспоминали, что есть и трехмесячные программы – по сути, военного времени. Это когда не три лекции вперекладку с прогулкой по плацу под барабан, а 12 часов практических занятий в день без демократических извращений типа выходных и «увалов». Половина занятий – ночью. Все – с установленным для поражения реальных целей расходом боеприпасов, моторесурса, топлива и пр. Метод занятий еще из дореволюционного учебника генерала Драгомирова: короткий рассказ – образцовый показ (тут нужен толковый сержант, чтобы солдаты поверили, что и они смогут так) и тренировка до одури. Или, как говорил один из тех, кто через это прошел, до изумления и впадения в боевой транс. Достаточно сказать, что операторы противотанковых установок перед реальными пусками ракет выполняли по 1,5–2 тысячи электронных!