Армия Трясогузки. Повесть

- Какая чудесная вещь! - прощебетала Варя, зачарованная ярким веером.

- Дарю! - Мика сунул веер ей в руку и спросил у Нины: - А тебе подарить?

- Что вы!

- А ты не бойся! - Мика полез в карман, вынул небольшое зеркальце с перламутровой ручкой. - Держи!

Девочки восторженно рассматривали подарки.

- Вам не жалко? - робко спросила Нина.

- Ха! - вырвалось у Мики. - У меня этой дряни по горло!

- Какая вы счастливая! - Варя с завистью посмотрела на Мику. - И всё-то у вас есть! И всё такое дорогое! И шляпка, и платье, и туфельки!

Мика подтянул ноги под скамейку, но Варя со скрытым злорадством успела отметить, что туфли у этой богачки больше, чем у неё. Невинно улыбнувшись, она спросила:

- Скажите, Мэричка! Правда, что у японок ножки малюсенькие?

-  Было! - сказал Мика.

- Что было?

- Мода такая была… А потом император запретил! Теперь всё наоборот!

- Разве это красиво - когда большие ноги? - удивилась Варя.

- Зато удобно! - ответил Мика и, чтобы навсегда покончить с опасным разговором, сказал: - У женщин они ещё не очень выросли, а у мужчин - во какие! - Он развёл руки на целый метр. - Лыж не надо! Забираются на Фудзияму… Это гора такая со снегом… И шпарят вниз без всяких лыж - на сапогах с толстыми подмётками.

Нина наивно заморгала глазами, а Варя не поверила.

- Я видела японских солдат - у них…

- То солдаты! - перебил её Мика. - А я про богатых говорю!

Теперь Варя поверила. Богатые - не как все люди! Чего только не придумают! Ей даже стало обидно, что её собственные ноги такие маленькие, бедняцкие. Она позавидовала большим туфлям Мэри. Везёт же богатым: побывала в Японии и - пожалуйста - какие ноги отрастила!

- А вы долго жили в Японии?

- Родилась там!

- Мэричка! - Варя стыдливо потупилась. - А мальчики там красивые? Умеют они ухаживать?

- Мальчики? - переспросил Мика, не ожидавший такого вопроса. - Дрянь.

- Что вы говорите?

- Дрянь! - повторил Мика. - И девчонки русские лучше японских!

Варя подумала, что эта похвала в первую очередь относится к ней, и с благодарностью чмокнула Мику в щеку.

Он вскочил и промычал какую-то неразбериху. Боясь выдать себя, он побежал к дому и уже с крыльца, одумавшись, крикнул:

- Ждите! Принесу кое-что!

Ждать пришлось довольно долго.

- Странная она и очень добрая, - сказала Нина.

- Все богачи странные! - пояснила Варя. - Ты бы посмотрела, что они в трактире делают! Лампы побьют и жгут деньги, чтобы светло было! С ума сойдёшь!… Или карнавал устроят: женщины - в мужских брюках, а мужчины - в платьях. До того перепутаются, что и не разберёшь!…

Мика вернулся с тремя куклами. Девчонки дружно ахнули. Это было чудо! Не куклы, а маленькие гейши с настоящими чёрными волосами, с закрывающимися глазами и с мелодичным перезвоном. Нарядные, стройные, высокие - Мике по колено. Живые феи из волшебной страны прекрасных карликов.

- Вам на память! - объявил Мика. - По штуке!

Он надеялся, что, получив эти подарки, девчонки убегут домой. Но они закружились с куклами в руках по двору. И Мике пришлось включиться в этот танец. Он прыгал, сердито подталкивал куклу коленом, и она звенела громко и жалобно. Этому веселью, от которого Мику мутило, как от касторки, не видно было конца.

«ПТИЧКА» НА ЗАБОРЕ

Конопатый хорошо знал город и гордился этим.

- У меня глаз - как шило! - хвастался он. - Тык - и насквозь. Тык - и запомнил!

- Хватит! - одёргивал его Трясогузка. - Веди и не болтай!

- А я что? Не веду, что ли? - обижался Конопатый. - Самой короткой дорожкой! Раз - и там! У меня глаз - как шило! Кто бы другой этих ощипанных птах заметил?… Я и сейчас их вижу! А вы, слепухи, видите?

Цыган и Трясогузка не видели никаких рисунков! Поблизости не было даже ничего такого, на чём можно нарисовать птичку. Улица кончилась. Дома остались позади. По бокам дороги - ровное поле без столбов и деревьев. Впереди - колокольня и старый двухэтажный дом с забором. До него ещё шагов пятьсот.

- Не ври! - сказал Трясогузка.

- Слепухи! - повторил Конопатый, и веснушки на его щеках поползли к ушам. - А я вижу! Глаз - как шило!

- Врёшь! - обозлился Трясогузка.

Конопатый гордо задрал голову и пошёл к старому дому. Когда они приблизились, Трясогузка переглянулся с Цыганом. Теперь и они увидели на заборе трёх белых птичек.

- Стой! - скомандовал Трясогузка. - Давай пять! - Он крепко пожал Конопатому руку, похвалил: - Глаз у тебя - ничего!… Дуй назад! Хрящу привет передавай! Скажи: за нами не пропадёт! Законы знаем!

- Лады! - Конопатый подмигнул рыжими ресницами. - Ни пуха… Может, покараулить? У меня глаз - как шило!

- Справимся! - сказал Трясогузка.

Оставшись вдвоём, мальчишки подошли к забору. Три Микины птички, радостно раскрыв клювы, смотрели на ребят меловыми точками глаз. Со двора долетали весёлые возгласы. Восторженно визжала девчонка, а другая напевала какой-то вальс и сама же отсчитывала такт:

- Раз-два-три… И раз-два-три…

- Мэричка! Душечка! - услышали мальчишки. - Как у тебя весело!

- В детдом попали в девчонкин! - прошептал Цыган.