Армия Трясогузки. Повесть

Но Цыган ошибся. Когда он подбежал к столику, за которым сел Микин отец, и стал обмахивать салфеткой и без того чистую скатерть, Платайс сказал:

- И будет же тебе на орехи, чертёнок!

- Извините! - ответил Цыган и сунул записку.

Платайс прочёл её уже дома и не мог понять, каким образом Цыган узнал всё это. Мальчишка писал корявыми буквами: «Японцы начинают сматывать удочки. А семёновцы захватили эшелон с нашими ранеными и по приказу какого-то Свиридова гонят его на станцию Ага».

Сколько ни думал Платайс, он так и не догадался, как добыл Цыган эти сведения.

А Цыгану помог бинокль.

На чердаке в трактире было окошечко, которое выходило в тупик с дровами. За дровами в соседнем доме, который Цыган вначале принял за тюрьму, работал телеграф. Окно с решёткой - как раз напротив чердачного окошка, только ниже его. Видно, как входят в аппаратную и выходят какие-то военные, как выползает из аппарата белая лента. Ещё лучше, когда над аппаратом зажигают свет. Тогда виден и стол с бумагами, и чернильница. Всё видно, кроме самого главного - слов на ленте. В одну из ночей Цыган торчал на чердаке несколько часов и таращил в окошко глаза, пока не разболелась голова. Вот тогда он и подумал о бинокле.

Цыган дождался вечера, забрался на чердак, нацелил бинокль на ленту и опять ничего не разобрал. Всё зависело от того, как повёрнута лента. Если она сползала с ролика ребром к Цыгану, то прочитать слова было невозможно. Иногда дежурный подходил к аппарату и совсем заслонял ленту спиной.

Но Цыган терпеливо ждал у окошка, и ему повезло. Лента развернулась в его сторону, и он прочитал сообщение про эшелон с ранеными. Часа через полтора - новая удача. Тут уж помог дежурный унтер-офицер. Телеграмма об эвакуации японских частей взволновала его. Прежде чем нести депешу к начальству, он оторвал ленту, приблизился к лампе и перечитал текст - на этот раз вместе с Цыганом.

ГЛАЗ - КАК ШИЛО

Начавшаяся эвакуация японцев поставила белогвардейцев в затруднительное положение. Бывший казачий есаул Семёнов, посланный в Забайкалье ещё Керенским, не хотел уходить из Читы, в которой хозяйничал с 1918 года. Делались попытки укрепить читинскую «пробку», состоявшую из 20 тысяч солдат, 50 орудий, 11 бронепоездов и 4 самолётов. Для того времени это была значительная сила.

По ночам шла передвижка войск. С артиллерийского склада за колокольней увозили на передовую снаряды. По улицам скакали вестовые и курьеры.

Платайс воспользовался этой суетливой растерянностью и очень быстро завершил то, что начал до появления Бедрякова, - создал подпольную группу из железнодорожников. Секретная информация потекла к нему широкой рекой. Он составлял короткие донесения, засовывал бумажную трубку в дно свечи, передавал её Трясогузке, а тот - Лапотнику, с которым Платайс из осторожности больше не встречался.

Этим же путём пришло к партизанам сообщение об эшелоне с ранеными красноармейцами, которых по распоряжению Свиридова везли на станцию Ага. Даже Платайс не догадывался, в чём смысл этого приказа. Железная дорога в те дни была перегружена, и эшелон с ранеными подолгу стоял на станциях и полустанках. На каждой стоянке медицинские сестры, попавшие в плен вместе с красноармейцами, хоронили умерших. Штаб партизанского отряда принял решение - спасти раненых красноармейцев.

Армия Трясогузки тоже не бездействовала. Командир всё свободное от церковных дел время проводил на колокольне. Иногда он брал у Цыгана бинокль и изучал подходы к складу, тропинки, по которым ходили часовые, порядок и время смены караулов.

Мика воевал с Хрящом. Это была очень трудная война, требовавшая выдержки, смекалки, военной хитрости.

Царьку понравилось каждый день брать по десятке за еду, которую приносили беспризорники. Мика не жалел денег, полученных от отца. Нечего жалеть бумажки! Как только в Читу придут красные, эти десятки и сотни превратятся в ничто. И Мика, не скупясь, покупал еду, а Конопатый делил её на всех, никого не обижая. Полное равенство! Но не совсем. Во-первых, сам Хрящ получал и еду и деньги. Во-вторых, произошла обезличка. Никого не наказывали, не лишали обеда. Многие беспризорники воспользовались этим. Они съедали то, что удавалось раздобыть в городе, приходили с пустыми руками, но порцию свою требовали. А эти порции становились всё меньше и меньше.

Больше всего Мика переживал из-за того, что не выполнил наказ отца. Платайс дал деньги, чтобы сын мог жить без воровства и попрошайничества. Мика не воровал и не выпрашивал, но ел-то он всё-таки ворованное!

Однажды утром Мика проснулся вместе со всеми. Лежал, смотрел, как беспризорники собираются «на работу», и думал, что бы такое сделать, чтобы покончить с воровством. И придумал. Даже удивился, почему раньше не сообразил, как можно распорядиться деньгами.

- Всё, ребята! - крикнул он, вскакивая. - Больше этого не будет! Можете никуда не ходить!… Я предлагаю назначить Малявку начпродом, как в армии!

- Это что такое? - спросил Конопатый.