Аромагия

Хельхейм принадлежит ледяным драконам и хель, а людям позволили здесь жить из милости. Договор между тремя расами дает нам автономию во многих вопросах, но все же предполагает подчиненное положение людей. Особенно осмотрительными приходится быть должностным лицам, для которых подозрение в нелояльности к исконным обитателям этой земли может обернуться крахом карьеры. Разумеется, это случается редко, но все же предпочтительно не спорить с драконами по пустякам.

Разумеется, Исмир не преминул воспользоваться своим преимуществом.

Его поддержал инспектор Сольбранд:

- Видите ли, при обыске в доме госпожи Бергрид обнаружили вот это...

Он извлек из кармана пузырек темного стекла с надписью «атропин» и засушенный букетик, перевязанный сплетенными белой и черной лентами.

Поневоле заинтересовавшись, я подошла, кончиком пальца коснулась хрупких стеблей, вдохнула аромат, отдаленно напоминающий розу.

- Красная рута! – задумчиво проговорила я.

- Что? – инспектор бросил на меня острый взгляд.

- Красная рута! – нетерпеливо повторила я. – Ее используют для приворотов.

- Это противозаконно? – посуровев, поинтересовался инспектор.

- Нет! – покачала головой я. Хотела добавить, что это всего лишь народное поверье, не имеющее реальной силы, но промолчала.

- Так вы позволите госпоже Мирре ехать? – снова повторил свой вопрос Исмир.

- Ладно, - буркнул Ингольв, и только стиснутые кулаки и аромат цитронеллы выдавали его ярость. Он походил на пса, у которого подло отобрали превосходную мозговую косточку. – Только при условии, что с вами отправится мой ординарец.

- Несомненно, мы будем рады помощи сержанта! – с легкой иронией заверил Исмир, склонив светловолосую голову.

Ингольв стиснул зубы, потом через силу улыбнулся.

Замужним дамам позволительно гулять, общаться с мужчинами и даже выходить в свет в одиночестве, поэтому требование Ингольва казалось проявлением болезненной ревности. Надо думать, муж приставил ко мне Петтера не в роли дуэньи, а в качестве соглядатая, но со стороны это наверняка смотрелось иначе.

- Вы поедете сейчас? – голос Ингольва звучал, как воронье карканье.

- Если вы не возражаете, то да. – Кивнул Исмир.

Меня мутило, отчаянно хотелось глотнуть свежего воздуха, выбраться на волю из душного плена злости и обиды.

- Пойдемте скорее! – борясь с собой, тихо попросила я.

Не дожидаясь ответа, шагнула к двери и обнаружила, что перед глазами все плывет.

Исмир молча взял меня под руку, за второй локоть меня поддержал Петтер, а следом семенил инспектор.

- Мы с тобой еще поговорим, Мирра! – с угрозой бросил в спину Ингольв.

Как же он любит, чтобы последнее слово оставалось за ним!

Я промолчала, только на мгновение зажмурилась...

На улице накрапывал дождь, иллюстрируя справедливость поговорок об изменчивости столичной погоды.

Пахнущие свежим огурцом капли падали на мое поднятое к небу лицо, милосердно скрывая злые слезы. Почему, даже превосходно зная характер Ингольва, я все равно не могу спокойно относиться к его выходкам? Наверное, просто муж так же прекрасно знает, куда больнее ударить...

Я чувствовала себя безвольной куклой. Меня усадили в автомобиль, инспектор утешающе похлопал по плечу, а Петтер силком вложил в мою руку небольшую фляжку

- Выпейте! – велел он.

Я бездумно глотнула и закашлялась, обнаружив, что пью коньяк (впрочем, дальше пошло лучше).

Петтер тронул машину с места, и мы поехали в полном молчании.

Постепенно успокаиваясь, я смотрела в окно. Дождь прибивал к земле боль и обиду, будто пыль. Смотреть, как капли наперегонки бегут по стеклам, рисуют затейливые мокрые дорожки, и чувствовать, как мной постепенно овладевает оцепенение. Меланхолия, словно бездонная яма, жадно поглощала остатки душевных сил.

Немедленно встряхнуться! Нет лучшего лекарства от тоски, чем здоровая злость.

- Господин Исмир, я не поблагодарила вас за цветы... - Заговорила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

- Не стоит благодарности! – ответил он, источая запах малины – сочных ягод на колючих ветках.

- Разумеется, не стоит! – сухо подтвердила я. – Вы поставили меня в крайне неловкое положение.

Аромат малины исчез мгновенно, словно морозные узоры со стекла, на которое плеснули кипятком. Теперь от Исмира тянуло холодком мяты.

- Чем же? – в тон мне поинтересовался Исмир. Жаль, лица не разглядеть – он устроился на переднем сиденье, рядом с Петтером.

Каюсь, мне не следовало затевать этот спор, тем более в присутствии свидетелей. Впрочем, те делали вид, будто их происходящее нисколько не касалось: Петтер молча вел машину, а сидящий рядом со мной инспектор Сольбранд демонстративно смотрел в окно, что-то насвистывая себе под нос.

- Вы полагаете, Ингольву нравится, когда мне присылают букеты посторонние мужчины?

Инспектор хмыкнул, спохватился и вновь вернулся к увлекательному виду мокрого города.

- Он так ревнив или так не любит драконов? – неожиданно миролюбиво поинтересовался Исмир.

- И то, и другое! – не подумав, быстро ответила я и осеклась. Не стоило сообщать о неприязни Ингольва к правящим расам. Как бы то ни было, следует проявлять лояльность к мужу.