Аромагия. Книга 1

«Девять часов сна – залог здоровья! А от бессонницы хороши хмель, лаванда, сандал…» – учила бабушка, капая на мою подушку масло лаванды. Мы, малышня, озоровали и все никак не хотели уняться, хотя давно наступило время укладываться в постель. Разумеется, бабуля никак не могла обойтись без попутной лекции по аромагии.

– Идите ко мне, Мирра! – ворвался в мои сонные размышления требовательный голос Исмира. Мысли громоздились торосами, сталкивались с грохотом. – Немедленно!

– Сейчас…

Не помню, как я выбралась.

– Что вы там делали? Неужели вы не соображаете… – набросился на меня дракон, стоило оказаться в пределах его досягаемости.

Недослушав, я покачнулась.

– Холодно, – пожаловалась тихо, вдруг осознав себя в надежных объятиях Исмира.

– Во имя Исы, вы совсем замерзли!

– Очень… наблюдательно! – с усилием отозвалась я, силясь насмешливо улыбнуться. Веки слипались, будто покрытые клейкой смолой, а тело почти не чувствовалось. Мир вокруг плавно кружился, укачивая своевольную дочь…

И умиротворяющее благоухание сандала совсем рядом…

– Не смейте спать! Слышите меня, не смейте! Йотун вас раздери! – ругался дракон, зачем-то торопливо меня раздевая.

– Повторяетесь, – прошептала я с дурацким смешком. В конце концов, мне все это снилось, а во сне можно позволить себе вести себя нелепо…

Сначала я даже не почувствовала, что делал Исмир. Этот бессовестный дракон стянул с меня почти всю одежду и прижал меня к себе, гладя спину, плечи, руки, лицо, шепча что-то непонятное…

Странно, но становилось все теплее и теплее, холод неохотно отступал и в отместку колол руки и ноги тысячами тоненьких иголок.

Говорят, замерзающий человек в конце концов перестает чувствовать мороз и умирает тихо, будто заснув. Значит, и я умираю? Но уже было решительно все равно, лишь бы дальше лежать вот так, нежась в объятиях дракона…

– Что вы делаете? – встрепенулась я, осознав, что отнюдь не сплю, а руки Исмира беззастенчиво скользят по моей спине под тонкой рубашкой. Если учесть, что сам он по-прежнему был в одних штанах, то ситуация складывалась пикантная.

– А вы как думаете? – отозвался он почему-то недовольно. – Разумеется, грею вас!

Мы лежали на собственной одежде, брошенной прямо на лед. Ума не приложу, почему снизу совсем не тянуло холодом. Разумеется, сразу вспомнились многозначительные эвфемизмы из дамских романов о «согревании постели»…

Следует отдать ему должное, дракон вовсе не пытался – пока – воспользоваться ситуацией. Не знаю, радовало меня это или огорчало. С другой стороны, ледник – не лучшее место… Боги, о чем я думаю?!

– Благодарю, я уже вполне согрелась! – произнесла твердо.

Боюсь, еще немного, и голова многоуважаемого полковника Ингольва украсилась бы рогами – надо думать, ледяными. Хотя… об этом стоит поразмыслить! Впрочем, не здесь и не сейчас.

Исмир на мою честь не посягал. Поставил меня на ноги и даже, как заправская камеристка, помог одеться.

Я тихо фыркнула, поймав себя на мысли, что благоверный не зря столь ревностно следил за моей нравственностью – стоило оказаться вдали от него и в обществе привлекательного дракона, как в голову тотчас полезли мысли – даже, пожалуй, мечты – о супружеской измене.

Хотя Ингольву грех жаловаться, учитывая его похождения. И меня нисколько не мучили моральные терзания по поводу «падения».

– Будьте добры, расскажите, что там, за скалами? – жадно поинтересовался объект моих размышлений, явно весьма далекий от романтических поползновений.

Рассказ вышел сбивчивым, но, задав два-три десятка вопросов, Исмир наконец узнал все, что его интересовало.

– Пойдемте! – велел он, решительно шагая к просвету в скалах. Шаг, другой… и прошел мимо!

– Куда вы? Это здесь! – позвала я, останавливаясь перед проходом.

Дракон вернулся, прошипел раздраженно:

– Чтоб их! Я не вижу тут никакого просвета!

Я взглянула под ноги, на отчетливые отпечатки моих следов.

– Разве вы не видите, где я прошла?

– Нет! – отозвался он коротко, встряхнув светлыми волосами. – Попробуйте провести меня за собой.

– Как? – спросила я, разводя руками. – Тут ведь руны!

– Они вряд ли смогут меня задержать. Это отвращающие знаки, а не боевые, – ответил Исмир, выказывая немалые познания в магии.

Мне не оставалось ничего иного, кроме как согласиться.

Взяв за руку дракона, я устремилась в расщелину. Славные у него руки: длинные артистичные пальцы, гладкая и нежная кожа, крепкое пожатие…

Шли осторожно, понемногу, каждый миг чего-то опасаясь. Идти было тяжело, словно сквозь сильную метель, но ничто угрожающее не заступало путь.

Несколько шагов, и мы выскочили на берег, словно пробка из бутылки с шампанским.

Исмир замер, глядя во все глаза. Потом проронил что-то непонятное, явно ругательное. Не успела я перевести дух, как дракон оказался рядом со статуей…

Он гладил лед, как бесконечно любимую женщину. То нежно, едва-едва касаясь кончиками пальцев, то приникнув всем телом, то очерчивая руками контуры желанной фигуры.