Аромагия (СИ)

— Видите ли, мы не мерзнем, — пояснил дракон сдавленно. От неожиданности, не иначе, иначе он едва ли снизошел бы до оправданий. — И нам тяжело переносить человеческую одежду. Крашеная ткань, и этот неудобный покрой…

— Нет, что вы! — вежливо возразила я. — Вы превосходно выглядите! Очень… хм, своеобразно.

Исмир смотрел на меня, как баран на новые ворота.

— Просто… вы неподобающе — одеты. Дикарю, который без всяких объяснений хватает даму и тащит ее невесть куда, полагается быть полуобнаженным, а лучше — задрапированным в шкуры. Вы выбиваетесь из образа!

Мгновение он выглядел ошеломленным, потом расхохотался, запрокинув голову.

А я изображала из себя воплощенную невинность. Эдакую девочку в платьице с бантами.

— Вы просто невозможны! — заявил он, отсмеявшись.

Оставалось лишь пожать плечами и улыбнуться. Представления не имею, почему меня все время тянет над ним подтрунивать. Видимо, я попросту перенимаю его собственное настроение, что со мною бывает нередко.

Он широко улыбнулся и, стянув рубаху через голову, протянул ее мне со словами:

— Надеюсь, так лучше? — глаза дракона сверкали голубым льдом, а обнаженная гладкая кожа притягивала взгляд, словно муху — варенье.

Я смогла только кивнуть.

— Тогда позвольте похищать вас дальше! — промолвил он с учтивым поклоном и подхватил меня…

Должно быть, зрелище было умопомрачительным. Снежная равнина, по которой мчится полуодетый — точнее, полураздетый! — мужчина с женщиной на руках. Казалось, перед ним охотно расступалось само пространство, а метель нежно льнула к телу. И, как ни странно, мне в его объятиях сделалось весьма уютно и даже тепло. Более того, обнаженная кожа Исмира обжигала мою щеку, как кипяток.

А я, уткнувшись носом в пропахшую драконом рубашку, тихо наслаждалась…

Сандал… Почти неуловимое древесно-мускусное благоухание не раздражает, не перебивает другие ароматы, не кричит во весь голос. Кажется, что пахнет еле-еле, на грани восприятия, в первый момент даже вызывает удивление: «Как? Вот это невнятное нечто все так хвалят?!»

Спокойно! Закройте глаза и вдохните глубже. Чувствуете, как легкий аромат перышком щекочет нос, как разглаживает напряженную складку меж бровей, как крыльями бабочки гладит зажмуренные веки? Шелухой осыпаются тревоги и боль, горечь и напряжение… Аромат медитации.

Так пахнет любимый мужчина. Не знойный красавец, не щедрый на подарки женатый любовник, а тот, кто готов быть рядом с вами всегда. Утешать, шептать нежности на ушко, ласково обнимать… Любить. Любовь к нему не бывает безответной!

Говорят, влюбленная женщина хорошеет. Влюбленная в сандал хорошеет во сто крат. Он полирует огрубевшую кожу, разглаживает морщинки у глаз и на шее, устраняет зуд и угревую сыпь, борется с дерматитами и сухостью. А еще нормализует гормональный фон, деликатно пробуждая чувственность…

Пристрастие к сандалу определенно завело меня слишком далеко!

По счастью, прежде чем мои мысли стали совсем уж неподобающими, дракон остановился и опустил меня, впрочем, не торопясь убирать руки с моих плеч.

Почувствовав под ногами твердый лед, я пришла в себя.

— Спасибо, что покатали! — произнесла я церемонно, отступая на шаг назад.

И умудрилась споткнуться, попав каблуком в ямку.

— Осторожно! — Исмир помог мне подняться, нарочито медлительно отряхнул от снега — право, это больше походило на ласку, чем на вежливую услугу.

Пахло от него изумительно — малиной, красной смородиной, перцем и сандалом. Среди снежного безмолвия, где запахи встречались не чаще, чем вода в пустыне, это было как удар под дых.

Голова закружилась, к щекам прилила кровь…

— Благодарю! — я торопливо отстранилась, краем глаза заметив, как насмешливо блеснули глаза Исмира, как он опустил голову, пряча предательскую улыбку. Что ж, он сполна расквитался со мною за выходку с рубашкой.

Неподалеку брюзжало и ворочалось море, от него словно тянуло маслом элеми — солью, водорослями, и чуть-чуть укропом.

В нескольких шагах справа громоздились скалы, почти скрытые слоем льда.

— Полагаю, теперь можно заняться тем, ради чего я вас сюда… привел, — голосом дракона, казалось, можно было смазывать сковородку вместо масла.

Мне стоило усилия не попятиться, столь многозначительной сделалась его усмешка.

А впрочем, почему бы и нет?

— Я подразумевал поиски того, что привело к болезни хель… — пояснил он, скрестив руки на груди и наблюдая за моей реакцией.

Сама не знаю, что превалировало в моей душе в тот момент — досада, восхищение или смущение…

— Буду счастлива всемерно помочь вам! — ответила я, пряча за чопорностью растерянность.

Он склонил голову и указал в сторону скал.

— Скажите, вы видите там что-нибудь необычное?

Теперь от Исмира больше не пахло ягодным соблазном. Бархатное контральто сандала сменилось звонким альтом лимона.

Отвечать на его вопрос сходу я не стала. Издали скалы как скалы, но кто знает, что там вблизи?

С некоторой опаской подошла к ним, всмотрелась в неровную поверхность… И едва не вскрикнула: трижды повторенная руна альгиз воинственно топорщила свои лучи, похожие на листья осоки.