Аромат гибискуса

— Давай прогуляемся? — попыталась перевести тему.

Не получилось.

— Сначала… Черт, я впутал тебя в это дерьмо, а ты даже не знала, кого пригласила в дом.

— Знала. Человека, который мне очень нравится!

Упс! Вот это было зря.

Красивое лицо искривила усмешка, как плохо зашитая рана.

— Нравится? Ну, тогда ты просто обязана узнать правду!

— Она на двадцать лет меня старше.

Я сразу поняла, о ком речь. О невесте. О женщине, которая должна принести компании Виктора состояние. Но на фотографиях она казалась куда моложе!

Видимо, выражение лица выдало меня с головой.

— Выглядеть молодо, когда есть деньги — не проблема. И, знаешь, я даже не против этого маскарада. Все же куда приятнее целовать красивую женскую грудь, чем ушки спаниеля. Но… Это тварь был любовницей моего отца! Многие годы, день за днем… И что самое противное, они даже не скрывались. Могли трахаться прямо в нашем доме, в спальне, пока мама накрывала стол или укладывала меня в детской. А самое страшное, что она все знала. И старалась не мешать, не потревожить в особо горячие моменты. Я этого не понимал и однажды влетел в кабинет, когда папаша наяривал эту сучку, разложив на письменном столе.

Отец и слова не сказал. Только кликнул мать. Коротко, по имени, как будто собаку. Наорал, что она за ребенком не смотрит.

И меня выпороли. Впервые в жизни. Мама схватила, что под руку подвернулось, какой-то шнур, и исхлестала. Я потом долго не мог сидеть и ходил в синюю полосочку. Эдакая зебра…

Голос звучал ровно. А на лице — не единой эмоции. Словно со мной разговаривает каменная статуя. И боль. В каждом звуке — глубоко скрытая боль.

— Как же я их ненавидел тогда! Всех троих. А когда повзрослел, понял: ради денег люди готовы на любую подлость. Мать хотела жить в достатке. И платила за свои тряпки, вкусную еду и салоны красоты тем, что закрывала глаза на любые выходки мужа. Отец изо всех сил старался укрепить свою империю. Ему была нужна поддержка. И Стелла её давала. В обмен на постель. Видишь ли, она смертельно скучала и так искала разнообразия. И все бы ничего, да только когда я подрос… захотела и меня.

Руки сами взметнулись к губам. Ужас — единственное, что чувствовала. Но страшнее всего было не то, что рассказывал Виктор, а то, как он это рассказывал.

Прямо, зло, словно подвергал себя прилюдной порке, наказывал за какой-то проступок.

— Знаешь, я сначала даже обрадовался. Самолюбие взыграло: женщина, не признающая полумер, выбирающая только лучшее, захотела меня! А потом решил отомстить за унижения. Всем. Мечтал, что влюблю в себя эту старуху, отберу все, что она имеет, чем дорожит… а еще кину отцу в лицо, что его любовница считает его вторым сортом. А меня — первым. Дура-а-ак!

Виктор обхватил голову руками. Пришлось подождать, пока он справится с эмоциями. Прервать эту горькую исповедь я не смела и терпеливо ждала.

— Она оказалась куда опытнее. Ты слышала о кнайф — плей?

Я помотала головой.

— Счастливая! Это… своеобразная игра. С ножами. Или с бритвами. В общем, с любым предметом, которым можно порезать. Стелла её просто обожала. Сначала все было безобидно. Так, красные полосы, не больше. А что царапнула пару раз, так это случайность. Я так думал. А потом понял, что подсел на неё и её ножи, как на наркотик.

— Подожди! Ты же не о…

— Именно, — кивнул Виктор. — Садо — мазо в чистом виде.

Теперь за голову схватилась уже я. Никогда не понимала этих игр, но и не осуждала. Они существовали отдельно, где-то в параллельной реальности. И вот вселенные пересеклись.

— Когда понял, испугался. Мне было всего восемнадцать! По сути, ребенок, хотя уже начал входить в курс семейного дела. Все-таки наследник! К этому времени я разбирался в производстве духов от и до, знал, какое сырье подойдет, какое нет, но лучше всего удавалось продвижение. Я считал себя лучшим! Смешно? Почему ты не смеешься над этим дураком, Ева?

— Потому что не вижу ничего веселого.

Я не выдержала. Подошла, обхватила его голову, прижала к груди:

— Если хочешь плакать — плачь.

18

— Рано, — отстранился он.

Голос звучал глухо и чуть хрипловато. И я послушно отступила. Если дошло до такой исповеди, значит, ему действительно это нужно.

— На одном из собраний мы с отцом поспорили. Я требовал сделать по-своему, он отказывался. А потом вызвал в кабинет и натыкал в ошибки, как котенка в лужу. И в запале я выплюнул ему в лицо все, что думал. О том, что старик изжил свое и даже женщины теперь предпочитают молодых любовников… Идиот! Я ожидал чего угодно: ревности, шока, обиды, гнева… Думал, что он изобьет меня до полусмерти. Но того, что случилось, не мог представить даже в кошмарном сне.

Наступившая тишина давила, как могильная плита. Виктор собирался с силами, чтобы продолжит. А я не смела прервать его даже громким вздохом.

— Ты не представляешь! Отец обрадовался! Оказывается, его уже давно тяготили отношения со Стеллой, слишком уж ненасытной была любовница. Мало того, отец знал, что он — не единственный. Эта сука имела целый гарем из мужчин. Для каждой прихоти — свой. Отцу повезло. С ним она просто трахалась где придется. А мне…