Любовники должны воздерживаться от ебли посреди улицы не из-за стыда, а лишь по соображениям безопасности, точно так же, как и водитель не будет ехать по стороне встречного движения не из-за того, что ему стыдно нарушать правила движения, а по соображениям той же безопасности. Точно по этим же соображениям безопасности, а не по соображениям морали, должны ограничиваться законом совокупления в общественных местах – слишком много соучастников и последователей остановят общественную жизнь, полностью заменив её на половую.
И тут мы видим, что моральный уровень придуманного Бога чрезвычайно низок: его не волнует проблема стыда, добра и зла – всё, чем обеспокоен Бог, – это конкуренция со стороны «самопальных» богов. Вот как Бог проговаривается словами Моисея:
…вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно (Бытие 3,22).
Кого «Нас-то»? Это что, в кустах ещё несколько богов прячутся?
Адам с Евой на тот момент ещё полубоги: знают добро-зло, но лишены вечной жизни. А если ещё и вечную жизнь получат, то богами станут и хана еврейскому монотеизму. Так что изгнали из рая Адама и Еву, чтобы конкуренции не возникло, чтобы монополию монотеизма сохранить.
Расплодившись, люди добились множественности партнёров и пришли к идее многоженства и групповых совокуплений:
И взял себе Ламех две жены… (Быт. 4.19)
Это первое упоминание менаж труа. Причём нигде многожёнство не порицается и заповедь «Не прелюбодействуй» оказывается тем менее страшна, чем больше у тебя жён. Ибо при возможности множить количество собственных жён посягать ещё и на чужих – это просто жадность. Так что заповедь «Не прелюбодействуй» борется не с еблей, а с жадностью. Хочется новой бабы? – возьми себе восемьдесят пятую жену, а не лезь к чужой.
Это лишь когда Христос нарушил копирайт, перетащив к себе эту Моисееву заповедь, и установил моногамию, та же невинная заповедь «Не прелюбодействуй» превратилась в жестокий приговор: ебать одну бабу всю жизнь.
Адам жил 930 лет (Быт. 5.5) – по инерции от потерянного бессмертия. Ной и прочие первые прапапаши жили по нескольку сотен лет, а потом началась деградация – жили всё меньше и меньше (Моисею было проще врать про давних предков – никто по метрикам проверить-то не мог, кто сколько жил, вот он и накручивал. А о недавних людях и современниках Моисей уже не мог заламывать такие цифры, и они жили нормальный человеческий век). Объясняется эта ложь о прошлом долголетии тем, что Бог в какой уж раз возревновал к человеку, обиделся, надулся:
И сказал Господь: не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками; потому что они плоть; пусть будут дни их сто двадцать лет (Быт. 6.3).
Неча, мол, зажился, сказал Бог и поставил планку: сто двадцать лет – и в гроб.
Авторы Торы под ручку с Моисеем подтверждают извечные и неизменные основы сексуальных предпочтений мужчин, которые направлены на красоту женщины, а не на её душевные качества:
…тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал (Быт. 6.2).
Характер Бога, который списали с себя и со своих знакомых создатели Торы, спрятавшиеся под псевдонимом Белкин, простите – Моисей, – нарисовали крайне несимпатичный автопортрет – портрет человекообразного Бога, напоминающего самодура. Этот Моисеев Бог – несёт чушь, и, вместо того чтобы на неё наплевать, читающий её народ в страхе начинает толковать эту чушь с позиций собственной виновности.
Еврейский бог – самодур, злобарь, не держащий своё слово, которое «сначала было» (всё время норовит забыть и не выполнить обещанное – Моисею приходилось несколько раз напоминать Богу, что тот обещал Аврааму покровительство над его расплодившимся семенем, а не уничтожение его). Такой Бог, сварливый и злой, очень напоминает народу его правителей. И потому в него легче уверовать, легче подчиняться и легче уклоняться от подчинений. Бог еврейский – это типичной чиновник, поддающийся на лесть, чревоугодник и взяточник. Вот каким образом Ной заново заслужил у Бога утерянное было расположение: