Аромат тьмы

Сложив свои лапищи на моих ягодицах, притянул к себе еще теснее и откинулся спиной на борт купальни, откровенно довольный, расслабленный.

На мне еще осталось нижнее белье аримки-аристократки: шелковые панталончики с рубашкой на тоненьких лямочках, второй прозрачной кожей облепившие меня, не оставив места воображению. И я отчетливо ощутила, насколько высоко Фрей оценил мои «стати».

Я чувствовала себя неопределившейся глупышкой, которая сама не знает чего хочет, чего боится и чего добивается. С одной стороны, жизнь на лезвии ножа обостряет восприятие этой самой жизни, ведь каждый новый день может стать последним и хочется взять удовольствий по полной. К примеру, прямо сейчас забыть обо всем и отдаться страсти, ощутить себя живой, переполненной экстазом. С другой — внутри все дрожало от распиравших меня эмоций — то, что произошло в лощине, перетянуло мои нервы. Кинуло за грань…

Мой первый всхлип смешался с шумом воды, падающей в ванную. За ним последовал второй, третий, четвертый пришелся уже в мужскую грудь, я приникла к ней и отпустила себя, просто не в силах сдерживать рушащуюся плотину накопившихся слез, пережитого ужаса, смертей и боли. Спустя не менее получаса моего слезоразлива и истерики, прозвучал довольный голос Фрея:

— Знаешь, оказалось счастливчики не врут!

— Счастливчики? — недоуменно всхлипнула я, ощущая опустошение, но не тягостное, а как от облегчения, словно всю грязь вынесло из меня этим потоком слез.

— Те, кто нашел свою женщину, — улыбнулся Фрей, мягко убрав мокрую прядку с моей опухшей щеки за ухо.

Мне было уютно сидеть на нем, прижимаясь всем телом, уткнувшись в его надежную и широкую грудь, нежась в его крепких объятиях и теплой ароматной воде. Ополоснула зареванное лицо и спросила:

— О чем они не врали?

— Стоит открыть краник с водой — и женские слезы не заставят себя ждать. Главное, не дергаться — женщины плачут не только от горя, но и радости.

Отстранившись от Фрея, я хмуро посмотрела ему в лицо. А он мягко улыбался и смотрел с таким пониманием и сочувствием, что даже до меня, бывшую на нервах, дошло — специально отвлекает. Дает успокоиться.

— Спасибо тебе за все! — хрипло выдохнула я, снова приникнув к нему грудью, обняв за шею и уткнувшись в ямочку над ключицей.

— Все плохое закончилось, поверь мне, Олеся, — уговаривал он, крепче прижимая к себе. — Осталось только с клятвой Рамдеру разобраться и мы свободны.

— Думаешь, он так легко отпустит тебя? — шепнула я, испугавшись, что Иор услышит.

Общие проблемы, совместное будущее и связавшее наши судьбы мироздание, наконец, интимная поза, по-прежнему возбужденное достоинство Фрея, которое ощущалось ягодицами, минимум ткани на мне и взгляд глаза в глаза, когда чувства не спрячешь, — все горячило кровь. Исподволь, неуловимо меняло меня изнутри, ломало стены и словно пришивало к нему, плоть к плоти, душа к душе.

Фрей наклонился и покрыл мое лицо легкими короткими поцелуями; приподнял так, что я скользнула грудью по его груди, стала еще ближе. И вдруг огорошил смешком:

— Конечно, не отпустит, я гарант его власти. Только откровенный дурак отпустит того, кто наводит страх и ужас на всех соседей, позволяя набивать казну и жить припеваючи.

Упершись ладонями ему в грудь, я озадаченно спросила:

— Тогда как ты собираешься…

— О, Перчик, не волнуйся, об этом я уже позаботился. Осталось только до дворца добраться — и все закончится, — протянул Фрей со зловещим предвкушением.

— Для меня? — испуганно пискнула я.

Фрей разочарованно опустил плечи, поджав губы, покачал головой укоризненно глядя на меня:

— Ты так и не поверила мне, да? Мы связаны кровью, Олеся. И именно кровью я клянусь, что отдал все, что мог, даже сверх того, чтобы найти тебя. Обрести наконец-то свою женщину, свой свет…

— …несколько потемневший, — расслабилась я и прижалась щекой к его груди, моральных сил не осталось, слезы высушили последние.

— Ты как ночное светило, твой свет не яркий, сумрачный, но единственный, указывающий путь в кромешной тьме, — неожиданно хрипло выдал Фрей. — Я никому и ни за что тебя не отдам!

— Ого, комплименты пошли, за сладости твоя тьма сойдет, осталось добавить цветов и можно считать первое свидание прошло успешно, — хихикнула я, в его тепле, наслаждаясь запахом и ароматом тьмы.

— А как же помывка и женские обязанности? — весело намекнули мне.

— Легко, только лишение невинности давай отложим на потом, — смущенно улыбаясь, откровенно призналась в своих опасениях по поводу следующего этапа.

— С большой неохотой, но готов отложить, — демонстративно тяжко согласился Фрей.

Сидя на муже, я намылила его, но до пояса, ниже не решилась, чтобы не провоцировать. От его банных услуг отказалась, поэтому мы скоро закончили с купанием. Фрей обернул меня простыней, которую я принесла для него, а потом теплой волной мгновенно нас высушил. Я даже пискнула от неожиданности, но возможности бытовой магии оценила. Полезная «штука»: и воду нагреть, и просушиться по-быстрому.

На выходе из купальни Фрей придержал меня за руку и предупредил:

— Это утро выдалось сложным, но и день будет непростым.

Я напряглась: