Арон Гирш. Утерянный исток

Риз потратил какое-то время на то, чтобы убедиться, что его ощущения не обманывали его, после чего, он встал со своего места и направился в кабинную часть автобуса, где должны были находиться кондуктор и водитель. Попутно Риз хватался руками за поручни, помогая себе продвигаться вперёд. Двигаться оказалось сложно, и хотя не было никаких очевидных препятствий на пути, Риз мог ощущать невидимое сопротивление каждому своему шагу, на подобие того, как это происходит, когда оказываешься вынужден идти навстречу сильному течению.

– Эй, извините! – намеренно громко выкрикнул Риз, чтобы привлечь к себе внимание, но не получил никакого ответа – Куда мы едем?

Никто не отвечал, и только теперь Риз заметил, что внутри салона произошли существенные изменения, а именно погас почти весь свет, а от водительского места исходило слабое свечение. Кроме того, воздух в слоне внезапно стал холодным, руки Риза, хватающиеся за поручни, чтобы двигаться дальше, ощущали покалывание от сильно охладившегося металла.

– Скажите мне, – Риз не унимался – куда мы едем!

Ответа не последовало, и уже добравшись до переднего сиденья, Риз отпустил поручни и постарался перешагнуть за сиденье кондуктора, чтобы оказаться рядом с водительским местом. Это оказалось не сложно, распихивая ногой какие-то кипы бумаг и прочего хлама, он буквально влез в пространство над водительским местом, чтобы обнаружить к собственному изумлению, полное отсутствие кого-либо за рулём автобуса.

Не было ни кондуктора, ни водителя, а тот тусклый свет, что Риз видел ещё с середины салона, излучался приборной панелью, на которой отображались два табло – спидометр и тахометр, причём стрелки обоих приборов указывали на то, что двигатель автобуса работал на устойчивых оборотах, с постоянной скоростью, но никто не нажимал на педаль газа.

Выругавшись, Риз развернулся корпусом в направлении салона и тут же ощутил лицом, что воздух стал намного холоднее, а на поручнях появился узор из инея. С этого момента в сердце Риза поселился настоящий страх, перехватывающий дыхание на считанные мгновения. На одном из пассажирских мест Риз вновь увидел того самого загадочного пассажира, сидевшего в покрытой изморозью одежде. Каждый выдох Риза сопровождался обильным облаком пара, и молодой человек стал ощущать нарастающий кислородный голод, заставивший его делать всё более глубокие дыхательные движения.

– Эй, вы там… – Риз обратился к пассажиру, но не решился сдвинуться с места – что происходит?

В ответ на этот вопрос, голова безмолвного пассажира медленно повернулась лицом к Ризу, и он смог увидеть глаза пассажира. Но возможно именно это обстоятельство лишь усугубило положение Риза, когда молодой человек вдруг понял, что на него были устремлены два лишённых зрачков бельма, закрытых слоем инея. Та перспектива, с которой Риз теперь мог видеть пассажира, позволила молодому человеку различить неестественно бледный цвет кожи человека, который превращался в ярко выраженную синюшность в районе губ. Риз не нашёл в себе сил, достаточных чтобы продолжать смотреть на сидящего на пассажирском месте человека. Как не нашлось у молодого человека и сил, чтобы обманывать себя, он понимал, что там перед ним, в пассажирском кресле сидел труп.

Помимо ставшего невыносимым холода, Риз ощущал сильнейший кислородный голод. Вне зависимости от того, как глубоко он вдыхал, кислород не попадал в организм, и паника охватывала его всё сильнее. Одной рукой он ухватился за горло, другая рука инстинктивно сжала ближайший поручень, не обращая внимание на то, что металл стал ледяным. Утратив всякую возможность контролировать себя, Риз изо всех сил старался сделать хотя бы один-единственный продуктивный вдох, но вместо этого, он подобно рыбе выброшенной на берег, ловил ртом воздух.

В какой-то момент вся тьма, клубы которой стали уже настолько плотными, что казалось вот-вот выдавят внутрь стекла автобусных окон и заполнят собой всё пространство вокруг, исчезли, уступив место яркому белому свету, заполнившему собой всё пространство вокруг и в первое-же мгновение ослепившему Риза.

С болезненной резью в глазах, пришёл и спасительный вдох, первый, затем второй, Риз не обращал внимания на свою слепоту, как не обращал он внимания и на холод, он стремительно наполнял грудную клетку кислородом, который поступал внутрь ненормально-концентрированными порциями, раз за разом, будто неведомая сила вынуждала сам воздух проникать в лёгкие, и эта-же сила сдавливала грудь, вызывая болезненные ощущения в лёгких и между лопатками. Но Ризу было не до этого, отступающий кислородный голод казался избавлением, и все сопутствующие явления казались незначительными. Наконец, все эти ощущения разом оставили его, Риз лежал закрыв глаза, сковываемый холодом, ощущая, как болезненно-яркий свет пытается прорезаться сквозь его сомкнутые веки.