Арриквиатари (СИ)

— На Луку многие так реагируют, ежели человек не совсем скот и хоть немного разбирается, то его сразу от этого типа воротит. Потому это ток снаружи он вроде обычный, а внутри от горы жидкого дерьма не отличен. Давай немного обрисую происходящее: клан Сун-Ган рабами торгует и устраивает всякие увеселения для богатых ублюдков из других городов. Рабство практически везде запрещено, а в Амиладее и законов и власти толком нет, вот и свозят сюда не только всякий сброд, но и краденых людей, особенно девушки молодые ценятся. Сун-Ган их скупает и устраивает для своих клиентов развлечения — все, что они пожелают, никаких ограничений. Ты, Адайр, даже представить себе не можешь, насколько больные ублюдки находятся среди так называемого дворянства городов. Два месяца назад у нас тут частым гостем был корабль дома Фамирор, у них в городах система управление такая, разделенная между влиятельными домами. Ну так вот, Фамирор умудрился развалить дом своих противников, и их глава втихаря вывез всю женскую часть вражеского дома в Амиладею, каждую неделю потом сюда наведывался, а через месяц воры в гадюшнике нашли останки, от вида которых даже таких мразей, как они, вывернуло. Говорят, у главы поверженного дома дочь была, да такой красоты, что ослепнуть можно, и то, что от нее осталось, я сам видел, и тебе скажу так: искаженные — далеко не самые страшные чудовища в этом мире. Ну а насчет Луки сам предположи, учитывая мой рассказ, есть ли у него в девках недостаток? То-то и оно, просто ему хочется не накачанных жижей покорных рабынь, а тех, что могут и посопротивляться. Бьет он цветов, да аккуратно, не калеча, чтобы стража влезть не могла, да и переплачивает сразу. Но не то основная беда, что-то эта сволочь делает, о чем девчата и говорить никому не хотят, просто ходят после этого и рыдают с неделю. Поговаривают, умеет Лука как-то цеплять их, в самый дух забирается и выворачивает наизнанку.

— И что, все терпят?

— Приходится, войну развязывать по пустякам никому не хочется, а для цветов и вовсе важно, как другие кланы отреагируют. Скажем, если в “Саду Аники” Лука выделываться бы начал, то его быстро бы скрутили, и остальные были бы на стороне цветов, а ради наших девчат никто и не почешется, скажут, сами нарвались.

— Погоди, что за сад? Разве Лунь не единственный бордель клана?

— Кхе, ну ты дал, единственный! А лидер кто, по-твоему — Сулика? — Винтс усмехнулся. — Всего у цветов четыре подобных заведения.

— Значит, теперь Лука просто пойдет в другое и устроит свои игрища там? — Руки Сколотова сами собой сжались в кулаки.

— Не, никуда он не пойдет, ты прямехонько на больное для его самомнения место наступил. “Сад Аники” — это крепь клана, заодно заведение для самых богатеньких. Как я уже говорил, туда Лука не сунется. Если его там за дело покрошат, народ будет за цветов. “Золотая Сивирь” стоит вплотную к территории Волих, их бойцов там полно ошивается. Они Сун-Ган не любят и не боятся, там Луку мордой в канализацию сунут еще на подходе. Последний — “Медный Яр”, дешевый бордель для тех, кто победнее, и девчонки там пострашнее, такой выпендрежник, как Лука, считает ниже своего достоинства даже заходить туда. А в “Луни” у нас, стало быть, теперь ты пугалом работаешь, так что придется этой гниде перебиться или же избавиться от одного слишком деятельного индивида. Понимаешь, о ком я?

— Пусть попробует, я тварь живучая, хрен пришибешь.

— Ну, дай Яростный, если это действительно так, а то твои россказни о проклятье не очень убедительны, так ведь?

— Знаешь, Винст, как говорят у меня на родине, в каждой шутке есть доля шутки, а я не тот человек, который всегда думает о последствиях, — может, Сколотов и не мог поджечь человека одной только неприязнью, но сказать, что это был полный блеф, тоже нельзя. Вся история имела одну очень важную деталь, на сто процентов отвечающую реальным намерениям Олега: если бы этот хлыщ не свалил, то он определенно попытался бы отправить его в ад. Пусть сам Сколотов хотел заступиться за цветов, пусть это было обычным враньем, возможно, при неудаче попаданец просто попытался бы сбежать… Но он был не один, все это время из подсознания рвалось альтер эго, его желания были просты и незамысловаты — только увидев испуг на лице Цариты, оно было готово разорвать засранца на части, никакие последствия или политические сложности кланов подсознание не волновало. Просто хрен, который нам не нравится, испугал красотку, которая нам нравится, так почему же нельзя размазать его по стенке? Примитивная, но действенная логика, с которой Олег был готов согласиться, точнее на этот раз, второе я не давало выбора. Оно было сильнее благоразумия, потому что Сколотов был с ним солидарен как никогда.