Арриквиатари (СИ)

— Хорошая попытка, вот только учителя у нас были одинаковые, для меня нет неизвестных приемов, — Натан опустил занесенный меч, обрушив его на незащищенное плечо. Лезвие разрубило кольчугу, разорвало кожу и застряло в ключице, раздробив кость. Упершись ногой в тело, он грубо вырвал оружие, еще больше расширив рану. — Старики бы тебя похвалили, отличное исполнение, достойное мясо для монстров, — зажав меч подмышкой, он вытащил рапиру, пробившую левую руку насквозь. — Смотри, достал-таки, — предатель разорвал ворот рубахи, обнажив крохотную кровоточащую ранку. — Самым кончиком дотянулся.

— Что теперь? — Жан перевернулся на бок, с трудом выталкивая слова из горла. — Тебе отсюда не уйти, как и нам всем. Ючген продал тебя, выкинул на помойку.

— Он тут не при чем. Ючген — гнида расчетливая, работать с предателями умеет и любит, он бы меня пристроил к себе под крылышко, я ценный материал, — Натан опустился на стул, подхватив с пола последнюю полную бутылку. — Просто нахуй он мне нужен. Когда он устроил все эти свистопляски с шантажом и вербовкой, тыкал в меня какими-то артефактами, угрожал, что всем расскажет, сколько я шлюх порешил в наркотическом угаре, я собирался послать его куда подальше, но тут меня осенило: ведь эта сука хочет разрушить Волих, перебить всех этих уродов. Так-то, просто наши цели сошлись.

— И какова новая цель? — Жан попробовал подняться, никто даже не обратил внимание на развязку дуэли, вой и грохот стоял такой, что ничего не было слышно, если ты не находился от источника звука в паре шагов, как они с Натаном.

— А нет никакой цели, — тот пожал плечами, — я об этом как-то заранее не подумал. Сидел, планировал возмездие, договаривался, обманывал, и когда все закончилось… Ничего, просто ничего. Даже как-то странно, первый раз в жизни мне совершенно похер. Бояться-то больше некого, злодеи исчезли, я победил, — Натан ополовинил бутылку с одного захода. — Вот, малыш, праздную. Ура! Победа! — пьяный взгляд предателя бессмысленно скользнул по комнате и остановился где-то за спиной барахтающегося Жана. — Чего приперся?

— Навестить тебя пришел, увидеть, кем ты стал.

Жан обернулся, сзади него стоял закованный в тяжелый доспех воин. С трудом подняв взгляд, он обомлел: “Не может быть — Гурвран Лу. Натан несколько раз показывал портрет своего отца, запоминающаяся внешность которого запросто врезалась в память”.

— Головокружительная у меня карьера была, батя, от ничтожества до советника Волих, от советника до предателя, от предателя до трупа. Опс, последнее еще не случилось, ну да ждать недолго. Ну что, есть повод для гордости?

Фигура в доспехах хранила молчание.

— Ну что, заткнулся? Раньше надо было думать, когда сваливал от нас! Теперь жри полной ложкой. Мать, она, она… всегда, — из глаз Натана полились слезы. — Ты сможешь, ты сильный, у тебя все получится и отец будет тобой гордиться. А когда я все сделал, что?! Что, блядь? Куда вы подевались, почему… Я же сделал, как вы хотели. Почему?

— Я пропустил тот день, когда ты стал настоящим мужчиной, сын. Меня не было рядом, но я хочу это увидеть, — об металл звякнула не пойми откуда взявшаяся цепь.

Натан упал на колени и подобрал ржавый металл, он засмеялся, мешая смех со слезами, они каплями падали на толстые звенья, разбиваясь мелкими брызгами.

— Смотри, батя, смотри, я могу, я сделаю, не уходите, — кандалы замкнулись на ноге Натана, он поднял меч и, бормоча что-то себе под нос, пошел в сторону дальнего выхода, откуда спиной отступила двое оставшихся в живых бойцов.

Жан почувствовал, что его тащат, вокруг возникли обеспокоенные лица, глухие голоса, раздававшиеся словно из колодца. Чья-то сильная рука подхватила его и перенесла через выдолбленную в стене дыру, в поле зрения мелькнула проклятая, ее ладони светились чистым светом. Сильная тряска чуть его окончательно не добила, выжившие спешили добраться до цели наперегонки со стаей монстров, потому раненого командира Рапир пришлось нести Ойку. В раздолбаных туннелях поддерживать ровный шаг не смог бы никто, Жан стонал сквозь зубы при любом резком движении, удерживая рвущиеся наружу вскрики боли.

— Ничего, потерпи, — Соль бежала сзади, накастовывая на ходу исцеление. Состояние “пациента” медленно, но верно улучшалось, рана на плече несколько раз открывалась повторно после зарастания, когда мусорщику приходилось вступать в бой, но с четвертой попытки все получилось. Лицо Жана приобрело здоровый оттенок, а он сам, наконец, открыл глаза.

— Что случилось?

— Случилось чудо, друг спас друга! С тебя банка малинового варенья.

Подпрыгивающий на каждой неровности спасенный непонимающе захлопал глазами, пытаясь поймать взглядом лицо проклятой.

— Может, кхе-хе, сам пойдешь, не пушинка, чай, тебя таскать.

— Погоди, Ойк, пускай помотыляется еще немного, это он только на вид выздоровел, поставим на ноги, будет плестись как улитка. Восстановление доработает, и тогда можно.

— Я видел… Там был отец Натана?

— Был, спустился с небес дебилу-потомку жопу надрать.

— Не может быть…