Арриквиатари (СИ)

Пережив приступ спонтанного веселья, стоило позаботиться о насущных проблемах, излечение болезней на место укуса, парочка хилов, и все - маны по нулям. Раскинув руки в стороны, он лежал на мягкой, свежей травке; повсюду чувствовался обалденный запах душистых растений, и как он не замечал раньше, насколько мир прекрасен, пусть это и банально: просто чувствовать, будучи живым, дышащим, осязающим существом — уже наслаждение. Закрыв глаза, Сколотов просто валялся, ощущая, как тело постепенно наполняется маной, осознавая опасность подобного состояния. Расслабляться в абсолютно неизвестном месте — не лучшая идея, но он ничего поделать с собой не мог, эта передышка здесь и сейчас была необходима, натянутые как струны нервы были готовы пойти вразнос в любой момент, физических запасов хватало только на пошевелить пальцем. Сейчас он надеялся на вселенскую справедливость, в которой наверняка прописан пункт о том, что гробить человека через минуту после спасения — бестактно.

“Все высшие сущности будут над тобой смеяться, если подобное учудишь, слышишь, мистер судьба, случай или еще кто, дай хоть дух перевести после твоих сюрпризов”.

Немного оклемавшись, Сколотов тут же спрятался в ближайшей тени, дабы не испытывать удачу слишком долго. Под магическим полем невидимости оказались руины.

“Когда думаешь о развалинах в лесу, всегда сами собой представляются растиражированные телевидением затерянные в зарослях поселения Инков или Майя. Тут у нас не джунгли, так что развалины были средневекового замка”.

Угадывалась крепостная стена, пострадавшая от времени сильнее всего; кое-где она еще возвышалась на жалкие полтора метра, но в основном осталось только поросшее кустарниками основание и отдельные булыжники, разбросанные рядом. От основной массы хозяйственных построек, бывших предположительно деревянными, не осталось ничего, поэтому широкий внутренний двор был пуст, если не считать вездесущую зелень. Выделялось всего два относительно целых здания: первое что-то вроде дворца минималистичного дизайна; капитальные стены каменной коробки перенесли долгое отсутствие человека, виднелись черный проем полуобвалившегося входа, провалы окон-бойниц и на ладан дышащая черепичная крыша, вся дырявая, как дуршлаг. Второй и наиболее сохранившейся постройкой был предположительно храм. Вот тут архитекторы развернулись на полную, оттянулись, так сказать, за весь каменный кубизм замка: круглый белоснежный купол сверху покрыт искусным изображением ночного неба, вся картина была высечена в камне, поэтому отлично сохранилась, по граням здания шел замысловатый геометрический узор, а вот стены снова хвастались картинами, изображающими толпу разнообразного народа, стоящего гурьбой перед постаментом, на котором возвышались три белоснежные фигуры. Две мужские с одним крылом за спиной, и одна женская с полным комплектом — парой разведенных в стороны перистых крыльев. Подобные изображения, только уже в виде статуй, располагались рядом со входом, там двукрылых не наблюдалось, только однокрылые представители обоих полов. Сам вход венчали несколько резных колонн, поддерживающих украшенную арку. Даже такого равнодушного к искусству человека, как Олег, немного пробрало, и мурашки забегали по телу. Памятник неизвестной истории, сколько событий видели эти стены за все время, сколько людей тут побывало, к кому были обращены восхваления тех, кто построил это чудо — их чаяния, надежды, сама жизнь, запечатленная в камне. Захотелось хоть одним глазком заглянуть в прошлое этого места, но состояние вдохновения быстро прошло, оставив только насущные вопросы и опасения. Например, резко выбивались из всего пейзажа огромные корни, оплетающие весь двор, ничего подобного там в лесу он не видел, обычные деревья, кусты да трава. Здесь впервые обнаружилось растение, выбивающееся из понятия “привычное”. Толстые древесные ростки обвивали все постройки, во многих местах насквозь прорастая через стены, они были главной причиной плачевного состояния дворца, и их сдержанное отношение к храму объясняло его целостность. Корни обвивали белоснежное здание вокруг, забирались внутрь через окна, пускали ростки по крыше, но никогда не пытались врасти в стену или купол.

Перед очередным рывком в неизвестность Олег восстановил всю ману и немного похимичил в конструкторе заклинаний. Поднятие нежити и барьер за время погони прыгнули до шестого уровня. К барьеру он сделал два альтернативных каста: с большей площадью стены, но менее прочной, и его противоположность с минимальным размером тридцать на тридцать сантиметров. “Поднятие нежити обзавелось дублем с быстрым кастом, но намного более слабым восставшим, может, в бою выдастся минутка по-быстрому поднять ближайшее захоронение. Кстати, среди развалин эманаций смерти не было вообще, так что придется побыть без сумона: для вылазки за пределы купола не наскреблось храбрости, слишком много негативных вариантов подобного действа нарисовалось в голове”.