Арриквиатари (СИ)

Сзади, через несколько метров, обнаружилась комната-развилка, из нее вели целых три прохода на выбор, в разные стороны; окрыленный осознанием того, что не уперся в тупик, Олег наугад забежал в центральный коридор. Помещения сменялись одно за одним: залы, склады, коридоры, проходы, комнаты — чертов огромный подземный лабиринт, несколько раз попадалась лестница вниз, пару раз наверх. Не разбирая дороги, Сколотов все бежал, пытаясь оторваться от очумелых тварей, толпы которых периодически возникали в боковых проходах, спереди, сзади, лезли изо всех щелей поодиночке, десятками, сотнями. Раскидываясь заклинаниями во все стороны, он четырежды пытался спрятаться в тенях, но каждый раз рядом оказывалась хотя бы одна гороховая тварь, палившая всю контору. Наконец от безысходности, свернув в очередной закуток, Сколотов не глядя сиганул в черный провал колодца, только в полете осознав, что сейчас сделал.

Приземление выдалось жестким, каменная кладка ударила по ногам, словно таран; не удержавшись, он плюхнулся на пятую точку, болезненно зашипев. Ну, зато десантировался целым, а не размазавшись по земле кровавым пятном, высота оказалась примерно с трехэтажное здание, может, чутка поменьше. Неприятно, но не смертельно, даже ноги на удивление остались целы. Быстренько похромав в сторону, Олег заныкался в тенях.

“Положеньице то еще, можно сказать, одно из наших любимых — в самой заднице. Возможно, объемы нашей собственной попы притягивают неприятности, или тупая башка не может придумать ничего путного, кроме как раз за разом бросаться в неизвестность. Ладно, надо немного переждать, пополнить запас маны, успокоится и искать путь на волю”.

Сколько Сколотов уже блуждал по этим катакомбам: неделю, месяц? Время в постоянном сумраке затерялось и перестало иметь значение, просто отсчитывая количество раз, когда он забивался в темный угол и забывался беспокойным сном, считая это за прошедшие сутки, в фолианте таким методом уже появилось сорок две перечеркнутые палочки.

“И куда, черт возьми, подевались часы из книги?”

Первоначальный энтузиазм иссяк день на третий; блуждая по бесконечному лабиринту комнат, коридоров, залов, Олег постоянно натыкался на орды круглых монстров. Они загоняли своего обидчика в самые дальние уголки подземелья, лишая даже призрачного шанса отыскать правильный путь. В последний раз твари окружили его на перекрестке, где едва удалось спрятаться в нище, вырубленной около поросшего мхом угла комнаты, прочитав сокрытие в тенях, Олег вжался как можно сильнее в холодный, жесткий камень и застыл, боясь лишний раз вздохнуть. Вот только на этот раз твари не ушли; расположившись хаотичной толпой во всех четырех коридорах, они замерли, погрузившись в беспокойное оцепенение. Укрытие было скрыто от прямого взгляда полутораметровым, потрескавшимся кувшином, неизвестно кем забытым на пересечении туннелей. Благодаря этому удавалось перекастовать заканчивающееся заклинание сокрытия несколько раз, но время шло, а твари не двигались. Именно в тот момент было принято злополучное решение, частично виновное в его нынешнем состоянии. Олег решился пройти опасный участок, не выходя из тени, единственно возможное на тот момент решение позже привело его разум к грани помешательства.

Аккуратно пробираясь среди спящих растений, приходилось все силы тратить на сдерживание стонов удовольствия. Тьма щедро дарила своей пленнице незабываемые ощущения, намного более яркие, чем в первый раз; как будто уже зная все слабые места этого тела, она умело ласкала каждый сантиметр податливой плоти, разжигая невыносимый пожар желания. Пятнадцать метров коридора превратились в марафон сексуального возбуждения, чужое тело без сопротивления, отдавалось этим чувствам без остатка, заставляя разум биться в экстазе.

“Как тогда удалось сдержаться, не остановившись на половине пути и не начав яростно мастурбировать, уму непостижимо”.

Возможно, все остатки мужской гордости восстали против подобного, дав шанс на удачный исход побега. Вот только позже это уже не помогало, все чаще Сколотов уходил в тень, ведь там было безопасно, там вездесущие мутанты не доставали, в тени можно было заглядывать за угол, не опасаясь последующей многочасовой изматывающей погони. Тень давало то, чем не баловал весь оставшийся мир: ощущение безопасности, защищенности, награждало безвозмездным блаженством.

Одежда еще в первый день превратилась в узко нарезанные ленты, от нее снова пришлось избавиться, не такая уж большая разница: расхаживать нагишом или в прошлом эрокостюме, но все равно не проходило чувство, что над ним кто то извращенно издевается. Вызывать станок для крафта здесь было равносильно приглашению всех монстров в округе подзакусить свежим мясом.