Арсен Люпен - благородный грабитель

И действительно, послышался чей-то голос:

- Доктор Арель... на каком этаже?

- На четвертом, слева. Но по ночам его не велено тревожить.

- Придется все-таки побеспокоить господина доктора.

Неизвестный вошел в вестибюль, поднялся на второй, затем на третий этаж, и даже не задержавшись на лестничной клетке у двери месье Ареля, дошел до шестого этажа. Здесь он опробовал два ключа. Первым открыл замок, вторым - предохранительную задвижку.

- Замечательно, - прошептал он, - дело значительно упрощается. Но перед тем как приступить к нему, нужно обеспечить отступление. Так... по логике вещей, какое-то время потребовалось мне, чтобы позвонить к доктору, который должен был прогнать меня. Это время еще не прошло... немного терпения.

Десять минут спустя он спустился вниз и постучал в окошечко швейцарской, ругаясь на доктора. Незнакомцу открыли, и он, выходя, хлопнул дверью. Однако дверь не закрылась - этот господин ловко вставил железяку в личну замка, чтобы язычок не вошел внутрь.

Затем он бесшумно вошел снова, но уже не замеченный консьержами. На случай тревоги отступление было обеспечено.

И вот незнакомец опять на шестом этаже. В прихожей при свете электрического фонарика он снял пальто, шляпу и положил их на стул, сел на другой и надел на ботинки толстые войлочные тапочки.

- Уф! Готово... И как легко прошло! Интересно все-таки, почему основная масса людей пренебрегает столь приятным ремеслом грабителя? При наличии хотя бы грана смелости и расчета нет ничего лучше. Очень спокойное ремесло... достойное любого главы семейства... Пожалуй, даже слишком легкое... так что со временем это даже надоедает.

Он развернул подробный план квартиры.

- Сначала надо сориентироваться. Вот здесь я вижу прямоугольник - это прихожая, где я нахожусь. Со стороны улицы - гостиная, будуар и столовая. Здесь - пустая трата времени, вкус у графини, кажется, скверный... ни одной стоящей вещицы!.. Значит, идем прямо к цели... А! Вот план коридора, который ведет в комнаты. Через три метра я должен обнаружить дверь стенного одежного шкафа, пристроенного к спальне графини.

Он свернул свой план, погасил фонарь и пошел по коридору, отсчитывая расстояние:

- Один метр... два... три метра... Вот и дверь... Как все удачно складывается, Бог ты мой! Простая задвижка, маленькая защелка отделяет меня от спальни, да к тому же мне известно, что эта задвижка на высоте в один метр сорок три сантиметра от пола... Достаточно немного подрезать вокруг, и мы от нее избавимся...

Он достал из кармана нужные инструменты и... застыл.

- А вдруг задвижку случайно не закрыли. Надо проверить... Хуже не будет!

Он повернул ручку. Дверь открылась.

- Молодчина Люпен, тебе решительно везет. Что еще нужно? Тебе известно расположение помещений, в которые ты собираешься попасть, ты знаешь, в каком месте графиня прячет черную жемчужину... Следовательно, для того чтобы жемчужина стала твоей, надо просто-напросто быть тише самой тишины и раствориться в ночной темноте.

Арсен Люпен провозился не менее получаса, открывая вторую дверь, выходящую в спальню. Но он делал это так осторожно, что графиню, даже если б она не спала, не потревожил бы никакой непривычный звук.

Следуя обозначенному в плане маршруту, ему оставалось лишь обогнуть шезлонг. Затем подобраться к креслу и далее - к ночному столику рядом с кроватью. На столе - коробочка для почтовой бумаги, а в этой коробочке как ни в чем не бывало лежит черная жемчужина.

Он лег на ковер и пополз, огибая шезлонг. Но вдруг замер, пытаясь сдержать сердцебиение. Никакого страха он не испытывал, но никак не мог справиться с нервным возбуждением, вызванным мертвой тишиной. Арсена это удивило, ведь, что ни говори, а ему приходилось переживать и не такие волнующие моменты, причем без всяких эмоций. Никакая опасность ему не угрожала. Так почему же сердце билось, как взбесившийся колокол? Может, на него подействовала эта спящая женщина, эта жизнь, бьющаяся рядом с его жизнью?

Люпен прислушался и, казалось, различил ритм дыхания. Это успокоило его, как присутствие друга.

Он нащупал кресло, затем незаметными короткими ползками пододвинулся к столику, вытянутой рукой шаря в темноте. Наконец он нащупал ножку стола. Великолепно! Осталось лишь приподняться, взять жемчужину и уйти. Слава Богу! А то ведь сердце, как испуганный зверь, снова забилось в груди, да с такой силой, что, пожалуй, могло разбудить графиню.

Невероятным усилием воли он сдержал сердцебиение, но в тот момент, когда собрался привстать, его левая рука задела лежащий на ковре предмет, и он сразу понял, что это подсвечник, опрокинутый кем-то; рядом лежала еще одна вещица - маленькие дорожные часы в кожаном чехле.

Что это? Что произошло? Он не мог понять. Подсвечник... часы... Почему они оказались не на своем обычном месте? О! Что же случилось в этой кромешной тьме?