Арсенал эволюции

Это был ее голос! Арлета поднялась во весь рост, встала над трепещущим стадом горожан и, нахмурив брови, уверенно пошла мне навстречу. Следуя примеру охотницы, обнадеженная толпа людей рванула с места. Обгоняя девушку, измученные томлением в ожидании люди мчались навстречу мидлонским воинам, старательно огибая землян. Казалось, будто среди мельтешащих вокруг фигур идущая уверенно и не спеша охотница выделяется неким неземным свечением, окружена слепящим ореолом. В полном ступоре я стоял на месте, боясь пошевелиться, спугнуть этот мираж, — мне просто не верилось, что мы с Арлетой наконец встретились. С замершим сердцем я смотрел на охотницу, как преданный пес, и с несказанной надеждой ждал ее благосклонного взгляда, теплого слова. Но Арлета лишь прошла мимо, и взгляд ее был таким отсутствующим, будто меня и вовсе не было рядом. Охотница, словно не заметив, даже зацепила меня плечом и не обернулась, когда я покачнулся в сторону, с трудом сдержав равновесие. Неужели я для нее больше не существую? Это… это неприятно. Черт возьми, да это больно!

— Арлета! — Я догнал ее, взял за руку, но она резко дернула плечом, яростно вырвалась и как ни в чем не бывало пошла дальше. — Да подожди ты! — Я вновь догнал охотницу, схватил ее за плечи, резко развернул к себе.

С бесстрастным взглядом Арлета врезала мне коленом в бедро и добавила по уху локтем. Я приглушенно вскрикнул, но скорее от неожиданности, чем от боли, оступился, споткнулся о разломанный стол и рухнул на землю, походя раздавив почти целую табуретку. Охотница пошла дальше, будто ничего не случилось, будто я не существовал, а вместо меня ей докучал какой-то назойливый нищий.

— Так и будешь меня игнорировать? — поднимаясь, крикнул я ей вслед.

Арлета не обернулась.

— Даже не выслушаешь?

Ноль эмоций.

— Тебе все равно, кого мы с тобой вместе зачали?

Даже шага не замедлила.

— Сколько еще в этом проклятом мире близкие мне люди будут меня бить и делать больно? — в бессилии прошипел я и злобно пнул остатки стула, неосторожно раскорячившиеся рядом.

Когда деревянная конструкция с треском разлетелась о стену, за моей спиной раздался дрожащий голос:

— Простите. — Это говорил один из пленников. Он не побежал радостно вслед за остальными, а все еще стоял на месте и глазами, полными скорби, смотрел на меня. — Там колдун, он забрал мою дочку.

Мужичок дрожащей рукой показывал на второй коридор, уходивший из помещения.

— Он водил туда людей и превращал в пачвар. Помогите, пожалуйста…

Вот как? Гений эволюции, оказывается, тоже здесь. Как удачно! Двух зайцев уложим с одного выстрела — и заложников спасем, и Кащера нафаршируем.

— Да с радостью! — тут же согласился я. — Где эта сволочь?

Еще одна деревяшка полетела в стену. Я был раздражен, я был зол. Эта злость срочно требовала выплеска, и Кащер попался под руку очень даже кстати. Решительным шагом я направился в коридор.

— Стой! — крикнул за спиной Скокс. — Он тебя убьет!

— Вороховец! — вторил Глухович. — Ты куда?

А мне было все равно. Убьет он меня, ха! Сдохну? Да подумаешь! Как будто кручиниться кто-то станет. Кому я тут нужен? Кому я вообще нужен? Может, и вправду лучше сгинуть к чертям — вдруг даже полегчает кому-нибудь! А если нет — так поделом! Зачем же доводить человека до такого состояния?

— «Гордо скину плащ, вдаль направлю взор! — Затуманенная злостью и отчаянием голова начала выдавать эти знакомые с детства строки, а я быстро шел по коридору и во всю глотку горланил их: — Может, она ждет? Вряд ли, это вздор!..»

В обе стороны длинного коридора лилась грустная песня, сзади слышались торопливые шаги следовавших за мной бойцов, а спереди виднелись отблески света. К припеву достигли прохода в очередное помещение.

— «…тогда поймешь, кого ты потеряла!» — С этими словами я ворвался в обширный грот, по периметру забитый наполненными доверху мешками, ящиками и сундуками.

Кое-где сверкали золотом слитки, местами яркими бликами манили бриллианты, повсюду были разбросаны купюры самого разного номинала. А в центре всех этих богатств гротескным монументом склонился над лежащей без сознания маленькой девочкой самый ужасный и монструозный колдун, которого только знала Поляна, — Кащер. В скрюченных пальцах у него не было ни напитанного чарами шара, ни жезла, но густые потоки волшебной энергии вихрились вокруг чародея, извиваясь во всех направлениях. Они рябили, клубились, ослепительно искрились, пронизывая тела колдуна и ребенка, переливались всеми цветами радуги. Кащер блаженно скалил свои клыки, глядя только на объект своих адских заклинаний.