Читаем Арсенал-Коллекция 2012 № 04 (4) полностью

Я знаю, что немцы ходили на наших «Яках». И наши на «Мессерах» летали.... Я про это узнал, после того как над Чудским озером пытался к своему «Яку» пристроиться, чтобы он меня домой довел. А он испугался меня... А так, чтобы свой своего в нашем полку такого случая не было.

— Штурмовка истребителями оформлялась приказами?

Нет, это мы сами. Помогали. Штурмовики штурмуют, в воздухе спокойно. И что же, я боевой комплект повезу домой? Зачем я летал?

— Смотрели, никого нету. Пошли на штурмовку и тут на Вас сваливается...

Тогда мы будем драться, что делать.

— А у Вас патронов нет, вы уже все отстреляли?

Рискуешь... Потому, что это же война. Иначе я весь боекомплект привезу домой. Я лучше по немцам на земле выпущу. Цели видно.

— А как Вы узнали, что кончилась война?

Мы за новыми самолетами, за «Яками», полетели с Эстонии в Харьков. К нам прилетели «Ли-2» и забрали нас. Прилетели туда, и, пока там разбирались, вдруг объявление:

— Кончилась война!

Ну и здесь начали все стрелять...

— Вы воевать закончили в Эстонии. Это был конец 1944 года. Вам не было обидно, что люди воюют, а Вы сидите в тылу? Что Берлин Вам не довелось брать? Между собой это не обсуждали?

Безразлично было, потому что кто-то воюет, но всем туда не попасть.

— А за самолетами в тыл Вы часто летали?

Нет, за самолетами другие часто летали. Скляренко Иван, например, летал в Москву. Он рассказывал, что самолеты были на центральном аэродроме, прямо в городе, рядом со стадионом «Динамо». И вот там, в столовой, он якобы видел, как Покрышкин с Кожедубом ругались. Кожедуб говорит:

— Мною сбитые самолеты все на земле, считай — не хочу. А твои — все в воде.

Я летал за самолетами в Харьков, самолеты перегоняли оттуда, когда война уже кончилась. И потом летели через Тулу, здесь в Хвойное садились. Впереди лидер был — «Бостон». Новые самолеты прилетели в Хаапсалу.

— А проблем при перегоне с топливом, с запчастями не было?

Нет, все было хорошо организовано. Перегоняли самолетов двадцать. И все время, куда не прилетишь, все нормально. Все сразу обслуживают, сразу на стоянке ждут.

— Сразу после войны, за несколько лет большое количество аварий и катастроф произошло. Самолетов много билось, известные летчики, Герои Советского Союза погибали... У Вас такое было?

Тогда начали практиковать полеты в сложных условиях. И посадки в сложных условиях. Начали активно использовать приводные радиостанции.

На этих тренировках много бились. Потом еще бились, когда осваивали реактивные самолеты. Я тогда уже на транспортном летал, не успевал гробы развозить. Было тогда такое распоряжение: погибшего надо было отвезти к нему домой. А потом это отменили.

Много билось при освоении «МиГ-15» — двигатели отказывали, и вывод из штопора на нем не простой оказался... Между прочим, мой бывший ведомый, на «МиГ-15» разбился. Попал в штопор...

— В 1947 году Вы получили «Спитфайеры». И как Вы его оцениваете?

Отличный самолет.

У него варианты разные были. Были съемные консоли. И если надо на высоту лететь, консоль добавляли, примерно метра полтора. У нас в основном с консолями были — высотный вариант.

А если на маневр куда лететь, то консоли снимали. Получались такие обрубленные крылья.

— А на каком бензине летали?

Двигатель «Мерлин 66», но летали на нашем бензине, и потому лучших показателей не добивались.

Привязные ремни удобные были...

Система ремней такая: если просто сидишь или плавно двигаешься ремни не мешают, но если резко дернешь, они стопорят движение. Ну, как в современных автомобилях. Полезное качество, чтобы на вынужденной посадке не врезаться в приборную доску.

— А когда летали на «Яках», какими ремнями пользовались?

В основном — поясными. Плечевыми не пользовался. Потому что они мешают, и я уже не могу как надо поворачиваться.

Конечно есть дополнительный риск в случае вынужденной посадки, но на это не обращали внимания. Прежде всего, надо было видеть.

— Обзор лучше был на «Яке» или на «Спитфайере»?

Примерно одинаковый.

— А «Спитфаейры» у Вас как были покрашены?

Так же как «Яки»...

— На «Спитфайере» дополнительные баки использовали?

Не знаю, я ни разу не видел баки, к нам не цепляли.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?
Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?

Проблема Пёрл-Харбора — одна из самых сложных в исторической науке. Многое было сказано об этой трагедии, огромная палитра мнений окружает события шестидесятипятилетней давности. На подходах и концепциях сказывалась и логика внутриполитической Р±РѕСЂСЊР±С‹ в США, и противостояние холодной РІРѕР№РЅС‹.Но СЂРѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ публике, как любителям истории, так и большинству профессионалов, те далекие уже РѕС' нас дни и события известны больше понаслышке. Расстояние и время, отделяющие нас РѕС' затерянного на просторах РўРёС…ого океана острова Оаху, дают отечественным историкам уникальный шанс непредвзято взглянуть на проблему. Р

Михаил Александрович Маслов , Михаил Сергеевич Маслов , Сергей Леонидович Зубков

Публицистика / Военная история / История / Политика / Образование и наука / Документальное
История военно-окружной системы в России. 1862–1918
История военно-окружной системы в России. 1862–1918

В настоящем труде предпринята первая в отечественной исторической науке попытка комплексного анализа более чем пятидесятилетнего опыта военно-окружной организации дореволюционной российской армии – опыта сложного и не прямолинейного. Возникнув в ходе военных реформ Д.А. Милютина, после поражения России в Крымской войне, военные округа стали становым хребтом организации армии мирного времени. На случай войны приграничные округа представляли собой готовые полевые армии, а тыловые становились ресурсной базой воюющей армии, готовя ей людское пополнение и снабжая всем необходимым. До 1917 г. военно-окружная система была испытана несколькими крупномасштабными региональными войнами и одной мировой, потребовавшими максимального напряжения всех людских и материальных возможностей империи. В монографии раскрыты основные этапы создания и эволюции военно-окружной системы, особенности ее функционирования в мирное время и в годы военных испытаний, различие структуры и деятельности внутренних и приграничных округов, непрофильные, прежде всего полицейские функции войск. Дана характеристика командному составу округов на разных этапах их развития. Особое внимание авторы уделили ключевым периодам истории России второй половины XIX – начала XX в. и месту в них военно-окружной системы: времени Великих реформ Александра II, Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., Русско-японской войны 1904–1905 гг., Первой мировой войны 1914–1918 гг. и революционных циклов 1905–1907 гг. и 1917 г.

Алексей Юрьевич Безугольный , Валерий Евгеньевич Ковалев , Николай Федорович Ковалевский

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы
Агент. Моя жизнь в трех разведках
Агент. Моя жизнь в трех разведках

Об авторе: Вернер Штиллер родился в советской оккупационной зоне Германии (будущей ГДР) в 1947 году, изучал физику в Лейпцигском университете, где был завербован Министерством госбезопасности ГДР (Штази) в качестве неофициального сотрудника (агента), а с 1972 года стал кадровым сотрудником Главного управления разведки МГБ ГДР, в 1976 г. получил звание старшего лейтенанта. С 1978 года – двойной агент для западногерманской Федеральной разведывательной службы (БНД). В январе 1979 года сбежал в Западную Германию, с 1981 года изучал экономику в университете города Сент–Луис (США). В 1983–1996 гг. банкир–инвестор в фирмах «Голдман Сакс» и «Леман Бразерс» в Нью–Йорке, Лондоне, Франкфурте–на–Майне. С 1996 года живет в Будапеште и занимается коммерческой и финансово–инвестиционной деятельностью. О книге: Уход старшего лейтенанта Главного управления разведки (ГУР) МГБ ГДР («Штази») Вернера Штиллера в начале 1979 года был самым большим поражением восточногерманской госбезопасности. Офицер–оперативник из ведомства Маркуса Вольфа сбежал на Запад с целым чемоданом взрывоопасных тайн и разоблачил десятки агентов ГДР за рубежом. Эрих Мильке кипел от гнева и требовал найти Штиллера любой ценой. Его следовало обнаружить, вывезти в ГДР и судить военным судом, что означало только один приговор: смертную казнь. БНД охраняла свой источник круглые сутки, а затем передала Штиллера ЦРУ, так как в Европе оставаться ему было небезопасно. В США Штиллер превратился в «другого человека», учился и работал под фамилией Петера Фишера в банках Нью–Йорка, Лондона, Франкфурта–на–Майне и Будапешта. Он зарабатывал миллионы – и терял их. Первые мемуары Штиллера «В центре шпионажа» вышли еще в 1986 году, но в значительной степени они были отредактированы БНД. В этой книге Штиллер впервые свободно рассказывает о своей жизни в мире секретных служб. Одновременно эта книга – психограмма человека, пробивавшего свою дорогу через препятствия противостоящих друг другу общественных систем, человека, для которого напряжение и авантюризм были важнейшим жизненным эликсиром. Примечание автора: Для данной книги я использовал как мои личные заметки, так и обширные досье, касающиеся меня и моих коллег по МГБ (около дюжины папок) из архива Федерального уполномоченного по вопросам документации службы государственной безопасности бывшей ГДР. Затемненные в архивных досье места я обозначил в книге звездочками (***). Так как эта книга является моими личными воспоминаниями, а отнюдь не научным трудом, я отказался от использования сносок. Большие цитаты и полностью использованные документы снабжены соответствующими архивными номерами.  

Вернер Штиллер , Виталий Крюков

Детективы / Военное дело / Военная история / Спецслужбы / Cпецслужбы