Конвой прикрывался с воздуха парой Bf-109 из ErgGr/JG54[12 Запасная группа 54-й истребительной эскадры] , однако прикрытие совершенно не справилась со своими задачами. Истребители или опаздывали к моменту атаки, или, находясь значительно ниже атакующих самолетов, не успевали набрать высоту.
18 июля в 08:10 был атакован очередной конвой Рига — Виндава. Два бомбардировщика сбросили шесть бомб, которые разорвались в радиусе 20 метров от тральщика R-168. На корабле получили ранения командир и два матроса. Тральщик вышел из строя из-за повреждений и ранения командира на сутки.[13 Т-1022 roll 4277 tram 0634] Хотя немцы и утверждали, что командир получил всего лишь легкое ранение, тем не менее, этого оказалось достаточно, чтобы он отправился в лазарет. По нашим данным, конвой атаковали три бомбардировщика СБ из 73-го БАП с высоты 1000 метров.
21 июля группа „раумботов“ 5-й флотилии расширяла проход через советские минные заграждения в Ирбенском проливе. В 04:23 на кораблях была объявлена воздушная тревога. Три советских бомбардировщика „выгрузили“ на немцев четыре фугасные и две осколочные бомбы. Прямых попаданий не было, но от близкого разрыва на тральщике R- 64 вышел из строя один крыльчатый движитель.
24 июля около четырех часов в районе Виндавы три советских самолета атаковали каботажный пароход „Guschi II“. По немецким данным, наши пилоты сбросили всего одну бомбу, но очень точно. Бомба, вероятно небольшого калибра, попала в рулевую рубку и почти полностью разрушила ее. Рулевой получил тяжелое ранение, а капитан судна отделался лишь легкими царапинами.
26 июля 1941 г. летчики авиации КБФ записали на свой счет первый потопленный в море боевой корабль противника. Вот как описан этот эпизод в Журнале боевых действий немецкой 2-й флотилии моторных тральщиков:
„26 июля 1941 г., 13 час. 45 мин. Воздушная тревога. Внезапная атака двух двухмоторных бомбардировщиков со стороны солнца. Сброшено восемь тяжелых фугасных авиабомб. R-169 получил прямое попадание в мостик с правого борта. Тотчас же начался пожар. R-168 немедленно направился на помощь. Оставшиеся в живых члены экипажа уже покинули горящий корабль. Резиновая шлюпка вышла из строя при попадании бомбы. R-168 поднял из воды девять человек. R-28 спас еще четверых, „стосемидесятый“ — двоих. На R-169 взорвалась глубинная бомба и боеприпасы. Спустя 15 минут был обнаружен матрос R-169, который находился в воде, будучи привязанным к корме линем, и звал на помощь. Шлюпка с R-168 подошла к корме тонущего корабля и подняла матроса на борт. Им оказался тяжело раненый ефрейтор Гром.
Нос и средняя часть R-169 выгорели, причем средняя часть почти до ватерлинии. Корпус судна получил сильный прогиб, так что возникла опасность перелома корабля. Пожар продолжался.
Всего было спасено 15 человек, в том числе четыре тяжело — и семь легкораненых. Семь человек пропали без вести“.
К сказанному остается добавить, что получивший тяжелое ранение командир корабля штаб-обер-штёрман Ралерт, скончался в госпитале Виндавы на следующий день.
Интересна оценка, данная в ЖБД командиром 2-й флотилии данному эпизоду:
„Атаки бомбардировщиков и торпедных катеров показали, что русские имеют хорошую разведку.
Бомбардировщики должны иметь хорошую тактику и очень хорошие прицельные устройства (это установлено еще по предыдущим боям). Они выжидают момента, когда маневр кораблей затруднен, например, при постановке тралов на малом ходу. Затем, установив курс и скорость корабля, атакуют его со стороны солнца“.
Согласно советским документам, в 14:28 (время московское) два СБ 73-го бомбардировочного авиаполка, вылетевшие на разведку, обнаружили в точке 57°36’. северной широты и 21°44’ восточной долготы „конвой“, состав которого был определен в 12 транспортов, два эсминца и два сторожевых корабля. С высоты 2550 метров бомбардировщики сбросили восемь 100-кг фугасных авиабомб. По наблюдениям экипажей (старший лейтенант Вильчинский — старший лейтенант Трухачев — стрелок-радист Тимченко и младший лейтенант Дореуле — младший лейтенант Колчин — стрелок- радист Севастеев), один „транспорт“ получил три прямых попадания и затонул, еще один — загорелся.