Арсеньев Сергей Владимирович.Пионер Советского Союз

корабли нарисованы, я бы подумал, что на самом деле всё это существует, что всё

по правде.

Тут в замке входной двери повернулся ключ. Ага, Ленка вернулась! Я кино не

останавливаю, смотреть продолжаю. А Ленка закрыла за собой дверь и заглянула ко

мне в комнату.

- Ой!! - сказала Ленка голосом своей мамы. Я чуть чаем не подавился.

- А? - мудро сказал я, как кролик на удава посмотрел на Галину Степановну, и

поставил чашку с чаем мимо журнального столика. Потом мы с ней вместе посмотрели

на мокрое сладкое пятно, расползавшееся по ковру, а затем снова друг на друга.

- Мальчик, ты кто? - удивлённо спросила меня Ленкина мама. - И где Лена?

- Лена в магазин пошла. Здравствуйте.

- Здравствуй. В какой магазин? Давно пошла?

- Час назад, наверное. Она за одеждой пошла.

- За одеждой? За какой одеждой?

- Для меня. Видите ли, мне одеть нечего.

- Ничего не понимаю. А ты кто?

- Меня зовут Саша.

- Очень приятно. А я - Галина Степановна.

- Я знаю. Спасибо.

- Откуда знаешь?

- Мне Лена сказала.

- Понятно. А кто ты?

- Саша.

- Это я уже слышала. Ты кто, Саша? Где ты живёшь, и почему у тебя нет одежды?

Как же ты сюда-то дошёл?

Ну, и чего мне ей наврать? Я решил пойти по проторенному Ленкой пути. В конце

концов, у неё получилось, получится и у меня. Скромно потупив глазки (так Ленка

делала) жалобным голосом сказал:

- А я забыл…

Глава 12

БУУЭЭЭЭ!..

Ох, как же мне нехорошо, блин.

Уже ночь, кажется, третий час. Чёрт, когда же они приедут-то? Помираю, блин.

БУУЭЭЭЭ!!

Ну, нет ведь там ничего уже внутри, нету. Одна только пена идёт. И всё равно

тошнит со страшной силой. Хорошо хоть, понос прекратился, зато тошнить стало, кажется, только сильнее.

Я в зелёной Ленкиной пижаме валяюсь в большой комнате на диване и блюю в

тазик. Тазик мне Галина Степановна держит, добрая женщина. Мы с ней подружились

ещё до того, как Ленка вернулась домой с покупками, пока я помогал ей убирать с

пола чайную лужу, которую сам же там и сделал.

Вроде, слегка полегче стало. Я откинулся на подушку и прикрыл глаза. Да, если

просто лежать с закрытыми глазами и не пытаться шевелиться, то так я себя

чувствую чуть менее погано. В комнате темно, только торшер в углу горит нарочно

ослабленным светом. Рядом с моим диваном уже часа два, с тех пор, как мне стало

плохо, сидит Ленкина мама, Галина Степановна. Сама Ленка тоже периодически

появляется в дверях, узнать, как я там, но её мама постоянно прогоняет ту спать.

Ещё где-то в квартире есть Ленкин папа, но он, кажется, уже спит. Во всяком

случае, ко мне он не заходит.

А ведь поначалу всё было так здорово. Минут через пятнадцать после прихода

своей мамы вернулась и Ленка. Мы с ней разыграли уже знакомый нам спектакль

“встреча в подвале таинственного незнакомца”. Я говорил, что не помню, как в

подвале оказался и кто я вообще такой, а Ленке меня стало жалко, и она привела

незнакомого мальчишку к себе домой. А то у меня даже зимней одежды не было.

Тогда Ленка посадила меня смотреть кино, а сама потащилась покупать мне одежду.

Ни секунды не сомневаюсь, что этот бред Ленкину маму не обманул. Собственно, версия никакой критики не выдерживает. Даже если я действительно потерял память

(А вы часто находите в подвале своего дома потерявших память мальчишек? А часто

вы вообще в подвал спускаетесь?), даже если так, то всё равно бред получается. С

какого это ей вести меня к себе домой, оставлять там одного (слабоумного!), и

тащиться покупать мне одежду за собственные деньги?

Но Ленкина мама только вздохнула, сказала, что даже и не заметила, как её

дочь выросла и заявила, что спать в одной комнате нам всё равно не разрешает, мне постелют в гостиной. А ещё она сказала, что хоть свой мобильник (чего это

такое?) я наверняка и потерял, а все номера забыл, но всё равно она настоятельно

предлагает мне связаться с кем-нибудь как-нибудь (хоть голубиной почтой) и

сообщить, что я, по крайней мере, жив и на свободе. Чтобы меня не искали всю

ночь по чердакам и колодцам. Утром же Галина Степановна сама обещала пойти со

мной туда, куда я скажу (“ведь к утру память к тебе вернётся, верно, Сашенька?”) и помочь с моими проблемами. Она уверена, что всё не настолько страшно, чтобы в

тринадцать лет бежать из дома, каким бы этот дом ни был. Если же я прав и то

место, где я обитал, действительно для жизни непригодно… что ж, тогда и будем

думать. Только сначала она сама хочет убедиться в том, что у меня не было иного

выхода. Всё же дом - есть дом, каким бы он ни был.

Я хотел пойти с Ленкой на улицу, но Галина Степановна не пустила нас.

Говорит, не может допустить, чтобы её дочка таскалась по темноте в компании

странного типа, потерявшего память. Или память уже вернулась, Саша? Так как

память ко мне возвращаться и не думала (как она вернётся-то?), то пришлось мне

отложить знакомство с 2013 годом на будущее.

Мы все пообедали картонными сосисками с консервированным горохом (какая

странная горчица), после чего я стал думать, чем бы заняться. Можно было

продолжить смотреть “Звёздные войны” или какое-нибудь другое кино (у Ленки

дисков с фильмами целый ворох был, год смотреть можно непрерывно), но просто так