Арсеньев Сергей Владимирович.Пионер Советского Союз

дыму. Я два раза кашу свою упустил, пока понял, как плита работает и что сделать

нужно, чтобы огонь под кастрюлей убавить. Да, я из прошлого, и что? Вот к нам бы

из Киевской Руси парня тринадцати лет перенесли, он настольной лампой быстро бы

пользоваться научился, если ему не показывать, а одного наедине с этой лампой

оставить? Думаю, минут за десять бы научился, он ведь не идиот. Только лампа не

убегает, как каша. А я на каше учился, и она убежала два раза у меня. Ну и что?

Зато я научился готовить. Теперь мне проще.

Потом я плиту отмыл, посуду вымыл за собой (прямо из крана на кухне горячая

вода - шик!) и стал Лену из школы ждать. На часы смотрю периодически. Часы, кстати, тоже в будущем все электрические.

Но скучно стало мне. Книг почти не было в доме, а те, что были, неинтересные

какие-то. Собрание сочинений Пушкина - самое лучшее из того, что имелось. Да ну, Пушкина я и у нас почитать могу вполне. А чем мне заняться?

Вспомнил, как Лена к Вике лазила когда про телевизор мне рассказывала. А я? Я

сам без неё не залезу к этой Вике, кем бы она ни была? Мне Вика не расскажет

ничего? И когда, всё-таки, коммунизм построили? Чего Ленка темнит, не говорит

ничего?

Я вернулся в Ленину комнату и сел на её стул. Вспомнил, что она серую коробку

пальцем тыкала сначала. Я наклонился и через некоторое время нашёл кнопку.

Собственно, там и искать особо нечего было, кнопка одна и была на коробке. Ткнул

её. Коробка пискнула и загудела. Телевизор на столе надписи показывает. Все, как

и в прошлый раз.

Наконец, надписи на телевизоре меняться перестали. Передо мной неподвижное

изображение с пустым белым прямоугольником в центре. И надпись по-русски: “Пароль”. Ох. Пароль. А я и не знаю его. И как ответить телевизору пароль? Нужно

вот на этой странной пишущей машинке напечатать его?

Неуверенно посмотрел на выдвинутую из-под стола пишущую машинку. Пароль. А

какой? Я не знаю его. Вспомнил, как мы с мальчишками в казаков-разбойников

играли. Да, иногда тоже вот так захватывали кого в плен и “пытать” начинали.

Обычно щекоткой пытали. И всё время просим, скажи пароль да скажи. А один раз

наши противники схитрили и паролем назначили само слово “пароль”. Вот мы Гуся

захватили, пароль от него просим. Он сначала молчал, а когда уж его так

защекотали, что он икать смеха начал, то сдался всё-таки. На очередное

требование: “Скажи пароль!” Гусь нам и ответил: “пароль”. Мы-то думали, что он

издевается так, ещё сильнее щекотать начали. Но Гусь стойким оказался, всё время

одно и то же повторял: “Пароль”. На самом деле, он нам правду отвечал, но мы не

верили, а тот объяснить не мог, еле языком ворочал от смеха. Так мы в тот раз

пароля и не узнали, проиграли тогда.

Я склонился над пишущей машинкой и медленно (буквы искать долго) напечатал: “пароль”. Телевизор в маленьком прямоугольнике нарисовал мне шесть жирных точек.

Наверное, нажатые на пишущей машинке буквы показывать он не умел.

Ничего не случилось. Сижу, любуюсь на жирные точки в прямоугольнике.

На всякий случай ткнул указательным пальцем в самую большую кнопку с

нарисованной на ней изогнутой стрелкой. Просто она самая большая была, вот и

ткнул туда.

Телевизор на столе передо мной мигнул, красиво пропел: “Та-дам”, и показал

улыбающуюся Лену. Оп. Это я что, пароль угадал? Нужно было по большой кнопке

нажать, да? А я, как дурак, сидел пять минут, да буквы искал на пишущей машинке.

Конечно, девчонка не такая дура, чтобы паролем само слово “пароль” назначить. А

ведь телевизор мне с самого начала показывал, что я делаю неправильно. Он вместо

букв точки рисовал мне. В следующий раз умнее буду, сразу по большой кнопке

нажму.

Гордый своей победой, я начал вспоминать, что тут Лена вчера делала. Как она

к девочке Вике лазила?

От моих прикасаний к розовой полусфере на столе, по телевизору, как

сумасшедшая, стала носиться маленькая белая стрелка. Я на всякий случай за

полусферу двумя руками взялся. Стрелка стала бегать медленнее. А ещё эта

полусфера тихонько щёлкала, когда я чуть сильнее пальцами на неё давил. И вот

после очередного такого щелчка…

Я сначала испугался даже. Телевизор передо мной показал полоску, которая

увеличивалась в размерах от левого крана экрана к правому, потом рядом с этой

полоской мне показали прямоугольник с надписью “ИГРАТЬ”. И всё. Больше телевизор

ничего не делал, молчал.

Посидев перед телевизором минут пять, мне скучно стало и я решил пойти

погулять по квартире. Перед этим ещё раз нажал на большую кнопку с кривой

стрелкой.

Мама!!

В коридоре, куда я, опрокинув стул, вылетел на четвереньках, мне минут десять

набираться смелости пришлось, прежде чем опять заглянуть в Ленину комнату, очень

уж жуткие звуки оттуда доносились. Какое-то утробное рычание, вой, музыка

страшная. Наконец, я отважился одним глазком заглянуть внутрь. Там по экрану

телевизора летал какой-то страшнейшего вида Змей-Горыныч. Правда, всего с одной

головой, но всё равно очень страшный. Временами он приземлялся на скалу, страшно

рычал, дышал огнём, из пасти, а затем снова взлетал.

Постепенно, рассматривая Змея-Горыныча, я понял, что он повторяет по кругу