Арт-терапия женских проблем

Т. Шефф (Scheff, 1979, p. 59) утверждает, что для подлинного инсайта необходимо больше, чем вербальная экспрессия. Клиент должен пережить больше, чем физический катарсис. Для того, чтобы понять, как наши тело и сознание могут активнее включаться в процесс катарсического отреагирования переживаний, можно воспользоваться введенным Шеффом представлением об «эстетической дистанции» как важном условии переживания катарсиса. Он подчеркивает, что, работая исключительно на вербальном уровне, клиент остается в роли наблюдателя. Для более полного отреагирования переживаний клиент должен быть и наблюдателем, и участником катарсического процесса. Разделы психотерапии, использующие экспрессивные виды искусства, предполагают физическую, телесную активность клиента, предоставляют ему необходимые условия и материалы, обеспечивающие наиболее глубокое и самонаправляемое отреагирование травматичного опыта.

Воплощенный образ

Изобразительное творчество обладает способностью исцелять. Юнгианский аналитик Т. Мур (Moore, 1992) пишет о тех языках, которые используются для выражения наиболее сложного психологического содержания и связаны с мифологией, поэзией и сновидениями. Дж. Хиллман отмечает, что художники являются лучшим примером того, как страдание может трансформироваться через творческое воображение в позитивные переживания. Он пишет, что для того, чтобы «реальная жизнь души» смогла найти свое выражение в психотерапевтическом процессе, клиент должен быть вовлечен в эстетическую деятельность, позволяющую вернуть из небытия некогда имевшие место события (Hillman, 1992, p. 30). Он полагает, что получаемое клиентом в процессе эстетической активности удовлетворение необходимо для достижения психической целостности, и пишет об «эстетической психотерапии» как основном способе сохранить душевное здоровье. В то же время те психотерапии, которые связаны с раскрытием самоисцеляющих возможностей психики, предполагают переживание не только прекрасного, но и «сублимированного ужаса».

Мерло-Понти пишет, что «живопись прославляет таинство зримого (цит. по Crowther, 1993, p. 112). Создание образа с помощью тех или иных материалов является «немым» выражением отношений между телом художника и предметным миром. Визуальные, пластические образы можно рассматривать как свидетельства акта самореализации. Однако создание зримых форм, отражающих наши отношения с миром, предполагает нечто большее, чем визуальную репрезентацию этих отношений. Художник и арт-терапевт С. Макнифф (McNiff, 1992, p. 107) пишет, что связанные с творческим актом материальные, телесные процессы обладают большими трансформирующими возможностями, нежели аналитические практики, связанные с использованием отвлеченного понятия самости.

Мы существуем не в отрыве от материального мира, а в неразрывной связи с ним, и наше бытие является результатом постоянного диалога с окружающими нас образами и объектами. Благодаря этому изображения становятся факторами, способствующими изменению сознания. С. Макнифф пишет, что «изобразительное творчество может выступать в качестве первичного психотерапевтического метода, позволяющего перестраивать формирующие наше сознание образы и интерактивные процессы» (McNiff, 1992, р. 107).

Процесс изобразительного творчества и его результаты являются посредниками между внутренним и внешним миром. Отражение нашего психического и физического существования в творческом процессе связано с вовлечением в него тела, вступающего в интерактивные отношения с конкретными материальными объектами. Арт-терапевт феминистской ориентации М. Эллис пишет о метафорической природе создаваемых в психотерапевтическом процессе образов, тактильные и иные физические качества которых расширяют возможности самопознания: «Линии и пятна, слои красок и формы, отражающие сознание женщины и неосознаваемые процессы на уровне ее тела, заключают в себе такие содержания, которые трудно оформить в словах, но которые, тем не менее, позволяют увидеть структурную и содержательную сложность ее существования. Посредством визуального, пластического творчества женщины могут открыть для себя новый, связанный с телесной активностью опыт и создать образы, выступающие антитезой тем культурным образам, <…> которые основаны на манипулировании женским телом» (Ellis, 1989, р. 267).

Движения тела и его жесты, связанные с взаимодействием клиента с материалами, цветами, формами, линиями и объемами, позволяют женщине осознать и почувствовать свое физическое присутствие в окружающей среде. Принципиально важно, что в процессе творчества она становится физически активной. Все тело может быть вовлечено в процесс художественной экспрессии. Психотерапевтическое пространство является достаточно безопасным для того, чтобы позволить клиенту совершать разные манипуляции с материалами и создавать разные пластические формы.