Арталанд. Шаг вперед. Стать Богиней

   Посидев над дневником ясной Тьяры, я решительно отринула в сторону все сомнения и вернулась к чтению. Перед глазами вставали события многолетней давности, старые проклятия оживали вновь. Моя госпожа подробно описывала старый ритуал, с помощью которого она и ее друзья стали богами. Огромной смелости была и есть моя богиня, не думаю что смогла бы решится на столь жуткое и болезненное действо.

   Из сна я выплывала тяжело, словно дом ясной Тьяры не хотел меня отпускать, только настойчивый голос Синеволосой и смог пробудить меня.

  - Вставай, Алдит, нужно закончит начатое, пока твой герой не зачах с тоски,- Йалантэ, невесомым духом, едва различимым в свете солнца парила возле моего лица.

  - Восстановилась? Йал, почему я не хочу положить мир к твоим ногам? Ты ведь...

  - Я не в теле, твоя кровь реагирует на запах демиургов, на нашу биохимию,- грустно произнесла женщина.- Прости.

  - Можно ли с этим что-то сделать?

  - Не сейчас, Дит. Лет через сто, если ты приложишь усилия к созданию необходимых артефактов, я смогу показать тебе, как снять это.

  - Я запомню. Ты дала мне новую цель в жизни.

   Спустившись в лабораторию, я набрала в плетеную корзинку необходимых мне зелий и притираний. По дороге к покоям князя я чувствовала, как сердце готово выпрыгнуть из грудной клетки, похоже, комплекс чар и зелье, подлитое мне ясной Гилворрой прекращают свое действие. Когда я впервые заподозрила это? Сложно сказать, но сейчас, когда ко мне возвращаются чувства и эмоции, не новые, а старые, хорошо припорошенные пеплом, я все больше это понимаю. Не будь я опоена Слезами Аркхана, меня бы здесь не было.

   В семье я была белой вороной, ясная Гилворра считала меня бунтарем, но я всего лишь хотела жить. Первая среди равных, не то, что могло сделать меня счастливой, особенно учитывая прискорбно малое количество личной силы. Я подготовила для себя хороший плацдарм в столице, и когда грянул гром, до моего отъезда оставались считанные дни. Где-то мною был допущен промах, и затуманивающие сознание чары Гилворры заставили меня забыть обо всем. Только из-за Зверояра я смогла вспомнить, и начать бороться с зельем.

  - Готовы?- в покоях наблюдался полный аншлаг. Неизвестная мне полноватая женщина в белой рясе, что еще больше подчеркивало ее полноту, храмовник, сердце сладко дрогнуло, ясный Этарн.

  - Вы заставили себя ждать, милочка,- презрительно оттопырила губу толстуха.

  - Вы ждали тридцать лет. Светлый, ее сила нарушает течение магии,- вот так-то, и попробуйте возразить. Не дожидаясь пока ее попросят выйти, толстуха, одарив меня пламенным взором, прошествовала к выходу.

  - Ты еще пожалеешь,- снисходительные слова были обращены к Свелому.

   Рисуя на обнаженной груди князя краты, я исподволь смотрела на храмовника. После фразы толстухи, оказавшейся снежной Рилье, Светлый задумался. И его откровенно оценивающий взгляд начал меня буквально преследовать.

  - Ясный Этарн, возьмите сына за руку,- ошеломленный взгляд храмовника был мне наградой. Ха, скрыть близкородственную связь от целителя - это из области сказок.

  - Просто за руку?- странно видеть, как этот волевой мужчина робеет, столкнувшись с невиданной ранее стороной. Все хэллы дичатся магии, что показывает, насколько далеки здешние волшебники от обычных людей.

  - Вам следует его звать, вспоминать, самые светлые моменты, и,- я пытаюсь взглядом призвать мужчину к ответственности,- все претензии выскажете после, сейчас главное его вытащить.

   Мой голос вибрировал и разливался тонким ручейком, не полноводная река как у ясной Гилворры, но душе князя его хватит. Призывая его мятущуюся душу, я получаю маленький дар, светлые моменты жизни я проживаю вместе с ним. Первые шаги, первое оружие, первая любовь, и делюсь в ответ своей памятью, тем, что хоть и с натяжкой, но можно назвать счастьем. Вокруг нас вьется магия, сильные ладони Этарна до хруста стискивают пальцы сына, храмовник пододвигается чуть ближе, тонкие ноздри раздуваются, словно он принюхивается к моей магии, а я продолжаю петь.

   И вот, хрустальная друза взрывается хаотичными переливами света и из нее начинает сочиться серебряный дымок, душа решилась занять свое место. Медленно, словно боясь, серебро покрывает все тело князя, и, повинуясь моему голосу, просачивается внутрь, бродит под кожей, придирчиво осматривая свое новое старое тело и утихает. Худое тело князя начинает сотрясаться от дрожи, кашель выворачивает легкие.

  - Все в порядке, так и должно быть,- ложу узкую ладонь на плечо ясного Этарна и успокаивающе сжимаю.

  - Что теперь?

  - Завтра он очнется, будет слабость, ломота в теле,- я улыбаюсь.- Могут быть судороги, упадет зрение.

  - Он сможет пройти ... храмовой обряд?- вкрадчивый голос храмовника обволакивает меня туманом.

  - Какой? Он надломлен, неужели никто больше не сможет?

  - Сможет,- Светлый обменивается с ясным Этарном сложным, нечитаемым взглядом.