Артефакт беременности

А ещё... если не ошибаюсь, их слёзы могут исцелить кого угодно.

Вот только... если бы мои слёзы были лечебными, мама не умерла бы так рано. Уж сколько я их пролила у её постели, пока она угасала!

Не родная, и всё же мама.

Но может, это потому, что в нашем мире туго с магией? Или потому, что я, как говрила шэсса Ивирана, ещё не готова?

Одно я знала точно. Я не могу сидеть здесь, пока Аллурен где-то там истекает кровью, сражается за жизнь. Не могу не попробовать хоть что-нибудь.

А если ничего не получится – то хотя бы подержать его за руку. И сказать...

Ох, не знаю, что ему сказать.

– Эстр, – решительно развернулась.

Ого, уже рассвело, оказывается, пока я тут мерила шагами пол и решалась.

– Да, дэсса.

– Ал... шэсса Дэльгара уже привезли?

– Да, дэсса.

– Отведи меня к нему.

– Но...

– Возможно, я... смогу помочь.

– Не понимаю, – едва нахмурился бордовый.

Я приблизилась. Взяла его руки, твёрдо глянула в глаза:

– Я должна быть сейчас рядом с ним. И... возможно, у меня получится помочь ему в исцелении.

– Это опасно для итальи. Если на вас подействует драконья харизма... он ведь может и выпить ваши силы. Непроизвольно, пока находится в беспамятстве и ему необходима энергия.

– На меня не действует харизма. Это даже королева подтвердила.

– Но девушке в вашем положении лучше не видеть...

– Я не из пугливых. Что бы с ним ни случилось, я готова это выдержать.

– А шэсса Камания даже слышать не захотела о том, чтобы прийти к нему, – с некоторой горечью отозвался дракон. – Хотя как раз её лёд мог бы помочь его высочеству, успокоить его взорванную силу. Но она сказала, это испытание не для неё.

– К сожалению, во мне нет льда, – горечь из слов Эстра словно бы перелилась, перекочевала в мои собственные и дальше, на язык, опалила горло и добралась до сердца.

Я вдруг действительно пожалела, что во мне нет ледяной силы. Насколько было бы проще! И против нашего союза никто не возражал бы, и исцелить без вопросов помогла бы.

Эстр пристально, изучающе смотрел на меня. Я не торопила, ждала. Не бежать же мне по апартаментам принца, выискивая, где его положили. И попутно уворачиваясь от охраны. Лучше уж официально.

– Хорошо, – наконец решился Эстр. – Надеюсь, шэсс Дэльгар не четвертует меня.

23

– Веди, – отозвалась я.

И тихо добавила:

– Не подпускай к нему Каманию. Если она не готова видеть его любым... значит, не любит. Значит, и предать может.

Эстр поднял на меня глаза. Я ожидала возражений в стиле «Это вне моих полномочий», но он лишь серьёзно кивнул.

Мы поднялись по широкой лестнице наверх.  Оказывается, покои Аллурена занимали не менее трёх этажей. Внизу – какие-то приёмные, выход к конюшням и к камерам. Выше – собственно спальня, бассейн, внутренний сад. Что находится наверху, я пока не знала, кроме единственного зала с большой террасой, с которой мы вылетали к Старейшим Магам.

И именно в нём Аллурен и – видимо, через террасу его туда и доставили.

Рядом у кровати сидела шэсса Ивирана, вмиг постаревшая, бесконечно печальная.

– Ладелин, – шепнула она, подняв на меня сухие глаза.

– Как он? – пробормотала я, приближаясь.

Королева промолчала. Эстр тактично вышел, а я всмотрелась в моего принца.

Он был укрыт тонким светлым покрывалом, сквозь которое проступали пятна крови. В бледном лице не осталось ни кровинки, в красных потухших волосах – ни искорки. Пряди безжизненно разметались по подушкам.

– Почему его не лечат? – прошептала я, снова обернувшись к его матери.

– Целители здесь бессильны, Ладелин. Его может исцелить только внутренний огонь... но он истратил слишком много огня.

– А я? В нашем мире ходят легенды, что феникс способен исцелять...

– К сожалению, мы очень мало знаем о фениксах, Ладелин. В основном об их огне, за которым охотятся ледяные.

– Огне! – воскликнула я. – А мой огонь... если я сгорю... вы знаете, как мне сгореть?

Ну не поджигать же себя, в самом деле. Наверное, это должно быть какое-нибудь магическое действие?

Я осеклась: шэсса Ирвирана печально качала головой:

– Насколько я знаю, фениксы сгорают, только если им угрожает смертельная опасность. Мне неизвестно, могут ли они вызвать огонь по собственному желанию. Не уверена, что твой огонь помог бы Аллурену. Но совершенно уверена, что он убил бы ребёнка внутри тебя. Драконы не возрождаются, Лада. К сожалению, огонь их убивает, если они не могут контролировать его. Как недостаток, так и избыток.

Машинально схватившись за живот, я снова повернулась к принцу. Присела на его постели – шэсса поднялась, словно показывая, что уступает мне это место, возможность побыть рядом с принцем.

И как мне выбрать одного из них?

Возможно, я могла бы попробовать... ведь у нас потом могут быть ещё дети?

Если бы не слышала этого отчаянного «Мама, мамочка, не бросай меня!» – тогда, в Коконе.

Схватила безжизненную руку, всматриваясь в лицо.

Это мой ребёнок, мой малыш! Он так нуждается в моей защите! И я обещала, что не брошу его...

Я не смогла бы с этим жить. Да и Аллурен, уверена, не принял бы такую жертву.

– Я понимаю тебя, дитя, – шэсса беззвучно приблизилась, коснулась моего плеча, и я только сейчас осознала, что по щекам текут слёзы.