Артефакт темного бога (СИ)

Мы спешились. Двое босоногих пацанят вынырнули невесть откуда и отвели лошадей в конюшню, что стояла неподалеку. Главный поманил нас следовать за ним. Деревянные строения внутри крепости липли друг к другу, оставляя совсем узкие проходы между собой, которые даже сложно улицами назвать. Мы двинулись по одному из них, пока не уперлись в большую избу в два этажа, с резными балконами и широким крыльцом. Главный по-хозяйски распахнул дверь. Пригласил нас заходить.

— Марфа! — проорал он, когда мы очутились в просторной горнице. — У нас гости. Накрывай на стол.

Сверху по узкой лестнице с перилами сбежала дородная женщина в сарафане до пят. Увидев нас, отвесила поклон.

— Располагайтесь здесь, — обернулся к нам Главный, указывая на лавки вокруг массивного стола.

Мы расселись. Перед нами появился чугунок с каким-то варевом, бочонок, глиняные кружки, каравай, огромная рыбина, похоже, запечённая, на широком блюде. В избу вошли еще несколько мужиков, из тех, что встречали нас у ворот, и присоединились к трапезе. Главный, заняв место во главе стола, начал расспрашивать нас о наших приключениях. Мирон, а затем Эмин рассказывали о том, как бежали из плена, как отбивались от степняков и пробирались сквозь леса и степи. Я старался отмалчиваться. Лишь один раз мне пришлось отвечать на вопросы про нападение разбойников. Я отделался скупым рассказом, выдав себя за одного из купцов, погибших в той стычке, объяснив свое спасение тем, что на время отлучился из лагеря.

В печи потрескивали дрова. Полутемную горницу освещали чадящие свечи, подвешенные над столом в круглых деревянных светильниках. Марфа не принимала участие в беседе, а слушала нас, прислонившись к стене.

Ночь в этот раз длилась всего несколько мгновений. Просто в миг все потемнело, и вдруг наступило утро. Я, Мирон и Эмин оказались на ногах. Стол чист, без единого следа от вчерашнего ужина. Не было среди нас ни хозяев дома, ни тех, кто вчера приходил. Но только я подумал о Главном, как он появился в дверях и поманил на выход.

На улице уже собрались местные: несколько мужиков и баб. Они сунули нам какие-то мешки с едой. Давешние пацанята привели отдохнувших коней. Главный снарядил небольшой отряд из шести человек, чтобы они проводили нас. Мы вышли из крепости через другие ворота, спустились с холма и вступили на широкую лесную тропу. В сопровождении конных воинов мы миновали густой еловый лес и выбрались на открытую местность к берегу широкой реки. Дорога уходила дальше на северо-запад.

— Ступайте по ней прямо, никуда не сворачивайте. Здесь степняки редко появляются. Тут уже наша земля, земля русов.

— Спасибо вам.

Мы отправились дальше, а отряд какое-то время еще стоял, провожая нас взглядами.

Дальнейший путь пролегал меж лугов и пролесков. Дорога то поднималась на холмы, то сбегала с них. Слева то и дело поблескивали воды широкой реки (надо полагать Днепра). Чем дальше мы продвигались на север, тем чаще попадались деревеньки. Срубленные простые дома. Одни поселения были огорожены частоколом, другие стояли просто так, ничем не защищенные. Видимо, степняки сюда не так часто набегали. Мы в деревни не сворачивали, нигде не останавливались.

Не знаю, сколько прошло времени с того момента, как мы покинули пограничную крепость, но солнце уже давно перевалило зенит. Дорога привела нас к переправе. Здесь у берега покачивался сколоченный из бревен плот, а на нем стояли четверо воинов, вооруженные копьями. Они сообщили, что для того, чтобы попасть в Киев, надо перебраться на другой берег реки, и потребовали плату за перевозку. Денег в кошельке у меня оставалось достаточно, и вскоре наша троица продолжила путь. Когда мы поднялись на очередной холм, впереди показались пирамиды башенных верхушек. По мере приближения мы увидели темнеющие стены, кривой лентой опоясывающие нагромождения домов. Дорога вела прямо туда. У меня внутри все затрепетало. Вот он — стольный град Древней Руси.

К городским воротам сходилось несколько дорог. По ним шли люди, ехали подводы, вышагивали кони, неся на себе седоков. Мы влились в этот многолюдный поток. Мирон озирался по сторонам, разглядывая проходивших и проезжавших мимо, и что-то бормотал себе под нос. Эмин с гордым видом сидел в седле, глядя прямо перед собой. Похоже, народ, двигавшийся рядом, его нисколько не интересовал.

Вскоре мы достигли ворот. Они раза в три превосходили те ворота, что мы видели в крепости. Широченные массивные створки были распахнуты, приглашая в город всех желающих.

Свернув с оживленной улицы в тихий переулок, мы остановились.

— Ну вот, мы и добрались. Куда теперь? — спросил я.

— Мне надо найти здесь отца Перфилия, — ответил Мирон. — Я вынужден покинуть вас. Еще раз благодарю за спасение. Пусть Господь хранит тебя. Если вдруг понадоблюсь, ты всегда можешь послать мне весточку.

— Я тоже покину тебя, Тахир, — сказал Эмин. — У меня тут свои дела. Если что, свисти. Всегда готов помочь.