Артефакт темного бога (СИ)

— Это к тебе приходила с утра пораньше такая нежная барышня?

— Угу, — кинул я ему, поравнявшись.

— Завидую, — сказал он с мечтательным видом и отхлебнул из кружки.

Тут я остановился и посмотрел в глаза Петровичу.

— Вы знаете, кто такой Темновит?

Он моргнул и задумался. Кружка замерла в его руке. Но уже через пару мгновений Петрович выпалил:

— Один из славянских богов. А зачем тебе?

— Да так. Собираю информацию для выполнения заказа.

— Это не для той ли девушки?

Я не стал отвечать. Просто тяжело вздохнул и поспешил на лестницу, ведущую к выходу. Мысленно я уже предвкушал встречу с «той самой девушкой».

Дождь так и не перестал. Он только усилился. Я накинул капюшон, зарылся в него глубже и потопал, огибая лужи, к автобусной остановке. Подумать только, Юлиана проделала сегодня немалый путь через весь город, чтобы попасть ко мне в офис. И теперь мне предстояло сделать тоже самое, только в обратном направлении. Конечно, я мог попросить ее прислать фото записей или прочитать их вслух по телефону вместо того, чтобы тащиться по непогоде на другой конец. Но мне вновь хотелось увидеть ее. Она словно одурманила меня своими сладкими духами, ворвавшись в мой практичный и устоявшийся мир. И я был только рад, что появился предлог для новой встречи, что так необычно начавшееся утро сулило приятное продолжение.

Редкие пассажиры забились под навес, спасаясь от дождя. Я тоже втиснулся, переведя дыхание от быстрой ходьбы.

Нужный автобус прикатил через несколько минут. За это время я успел продрогнуть. Зато с какой радостью я вскочил в теплый салон с запотевшими окнами и отогревался на протяжении всего пути. Ехать пришлось стоя, держась за поручень и подпрыгивая каждый раз, когда колеса попадали в очередную яму.

Юлиана жила в новом микрорайоне с недавно построенными высотками. Здесь расстилались широкие тротуары со свежим асфальтом, посыпанные облетевшими с деревьев листьями. Дождь по-прежнему хлестал по спине и капюшону. Серая мгла, наполненная падающей с неба водой, не давала рассмотреть новенькие фасады. Мимо сновали пешеходы. Кто ежился, прячась в одежду, кто укрывался зонтом.

Наконец, я добрался до нужного дома. Забежал под спасительный козырек подъезда и набрал номер квартиры на домофоне. Знакомый уже голос моей утренней посетительницы ответил почти сразу. Я с нетерпением дождался, когда она разблокирует дверь, и прошмыгнул в теплоту проема, спасаясь от непогоды.

Лифт унес меня на пятнадцатый этаж. Среди четырех одинаковых дверей одна была чуть приоткрыта. Та самая, судя по сверкающим позолотой цифрам.

Войдя, я сразу увидел ее. В цветастой одежде, похожей на пижаму, Юлиана ждала, прислонившись к стене.

С моей куртки все еще стекала вода. Я боялся ступить грязными и промокшими ботинками по чистому, будто вылизанному, полу, поэтому замер на пороге.

— Проходи, уж, — произнесла она.

Я разулся. Стянул куртку. Оставляя на ламинате мокрые следы, пошлепал за Юлианой по просторной прихожей. По сравнению с той двушкой, где живем мы с мамой, квартира Юлианы казалась настоящими хоромами. Слева через распахнутые створки дверей я увидел зал с расстеленным на всю площадь ковром и мягкой мебелью. Далее по коридору — две двери одна за другой, обе плотно закрытые. Справа за углом виднелся вход в кухню. Юлиана отворила дальнюю дверь и пригласила зайти.

Ноги ступили на теплый ковер. Я огляделся. Шторы на окнах закрывали дневной свет и создавали в комнате полумрак. Юлиана прошла к большому письменному столу и зажгла на нем лампу. Это была какая-то старая лампа с абажуром в форме купола. Ее мягкий свет создал ощущение, будто я попал в кабинет профессора из какой-нибудь магической академии. Атмосферу дополняли многочисленные предметы древности, расставленные на стеллажах вперемежку с толстыми книгами в обтрепанных переплетах. На одной из полок стояла большая черно-белая фотография в деревянной рамке, на которой двое парней, моих ровесников, позировали на фоне каких-то далеких гор. Я задержал на них взгляд.

— Это мой отец со своим приятелем в начале девяностых.

— Какой из них?

— Тот, что справа.

Отец Юлианы был выше приятеля и шире в плечах, отчего нарушалась симметрия в экспозиции. Над его широким мясистым лицом поднималась лохматая шевелюра, будто зимняя шапка. Волосы казались подернутыми сединой. Густые брови тоже казались седыми и делали отца Юлианы похожим на серба.

— А приятеля как зовут?

— Дядя Саша.

Дядя Саша ничем таким не выделялся, разве что горбатым носом, похожим на клюв коршуна, и пронзительным взглядом. Ну и ростом он был невысок.

Юлиана подошла к столу. Здесь помимо упомянутой лампы, монитора и клавы лежали стопки бумаг. Из берестяного стаканчика торчали кончики авторучек и карандашей.

— Все, чем занимается отец, хранится на его компьютере. Но он запоролен.

— А про Темновита ты откуда узнала?

— Отсюда.

С этими словами Юлиана взяла со стола небольшой потрепанный блокнот, пролистнув несколько страниц, протянула мне.

— Вот, можешь сам прочитать.