Артефактор Гродецкий

— Валя, — я снял зимний, подбитый горностаем плащ и протянул девушке, — обернись и надень это. Бери лошадь и скачи ко мне домой, знаешь, где мой дом? — Девушка кивнула. — Вот, написал я записку Минееву, скачи — там тебе помогут. И жди меня. Все будет хорошо, не волнуйся. И баронство тебе вернем, и Короткову накажем. Отец поможет, я только его и ждал, чтоб разобраться во всем.

Девушка ускакала, а я продолжил путь в Академию, надеясь что судьба умерила свое коварство в моем отношении. И действительно, дошел спокойно.

В Академии у меня было одно — но важное дело. Вылечить библиотекаршу. Надеялся, что теперь с накопленным опытом и помощью мощной целительницы дело свершится побыстрей, чем с вором.

Так и вышло. Были, конечно, оха — ахи, но узнав, что я из рода Светлейших Павловых, помогали безропотно и охотно.

Граф Курушин, Лиза Застенская, оказавшаяся баронессой, и еще двое баронов из моей группы принесли мне на Академическом алтаре клятвы верности. Их можно понять — теперь мое княжество оплатит обучение и возьмет все заботы о подданных на себя. А быть в составе княжества Павлова почетно и выгодно.

Ну а лечение (с трудом уговорили эльфийку помогать, все говорила, что наука целительская подобного не допускает; пришлось на её глазах восстановить маленькую часть шрама), лечение прошло успешно, хоть и вымотало меня знатно.

Источник пока не решился восстанавливать, но наметки были, были.

Потом заглянул к профессору, повинился, что скрывал истинное звание. Косвенно намекнул, что наше княжество сочло бы за честь принять в свои ряды такого ученого!

— Хаим-бер-Гершенович, — сказал я. — Для нашего княжества — честь иметь в своих рядах такого великого ученого. А вам прямая выгода: любые средства на эксперименты, высокое содержание, лаборатория в нашем замке рядом с Академией…

— Но у вашего рода нетже замка в Столице, только поместье за городом?

— Я намерен построить. Купить землю и построить приличный замок совершенного зодчества. И для вас там выделю целое крыло, под жилье и под вашу личную лабораторию.

— А что ваш батюшка скажет?

— У нас с батюшкой нет противоречий!

Так что, закончив запланированное, поехал домой, трепетно предвкушая встречу с пантерой. Представлял себе её покорность и сам себя обрывал. У меня был налаженный воскресный секс в Веселом доме с разнообразными веселыми дамами, пенять что-либо пока было не зачем. И все же юное тело испытывало трепет от мыслей о красивой девушке. А то, что она оборачивается пантерой, лишь прибавляла остроты, пикантности в моих чувствах.

[1] Пушкин, «Царь Никита»

Глава 30

Ничего у меня не получилось с этой кошкой. Нет, она намекала, что готова отдать мне свою непорочность. Так и сказала:

— Пообещаешь женится княжеским словом — отдам тебе свою невинность.

Но я посчитал непорядочным пользоваться неудобным положением девушки. Да и не пара она мне, как представлю лицо отца по этому поводу! А ссорится снова не входит в мои планы. Так что выпил пару рюмок самогона из репы и обессилено уснул, очень вымотался, исцеляя библиотекаршу.

Утро началось визитом Виктора Сабельникова, сообщившего, что Светлейший князь ждет своего сына в именье.

Пришлось ехать. Более отказывать отцу было просто неприлично. Хотя никаких чувств к нему во мне не было. Кроме деловых. Да и к матушке я испытывал не больше, чем приязнь — ответная реакция на её любовь, не имеющая ничего общего с чувствами сына.

Попросил Берту подкупить Харьковой нужные платья, дал пяток золотых. Девушка даже к завтраку вышла в моем халате. Сказал:

— Баронесса, вы можете пожить у меня, а я перееду в имение к отцу. А в Академию, думаю, сегодня ходить не стоит. Завтра вместе поедем, я заскочу за вами.

Ну и поехал с отрядом Сабельникова в имение.

Ехать всего ничего, минут сорок. Дорога хорошая, хоть и немного заброшенная. Редко тут бывает Светлейший, на родовых землях ему спокойней. А тут остро ощущается враждебность императора и его сподвижника Анжея Любимова. Гадят по мелочам: в коммерции, в неприглашении на императорские ассамблеи, на распускании слухов…

Лошади шли шагом, колени слегка подмораживало верховым ветерком. Усилил движение магического комплекса по телу, постарался унять волнение. Как мне общаться с отцом, как не показать неприязни, не выказать своего истинного возраста, не допустить панибратства со стороны князя? Вопросы придется решать экспромтом, по наитию. Прошлый опыт ничего в данной ситуации не подскажет.

Все мои психологические заготовки оказались не нужными, так как в именье, миновав заснеженный фонтан и войдя в парадные двери большого зеленого здания, мы попали в суматоху и растерянность челяди.

— Михаила змея укусила, — вышла мне на встречу мама. — Затаилась у печки в дровах, а когда он решил подбросить в топку, цапнула за руку. Гадюка. Он там, в спальне. С ним Громилин.

Не рассуждая и не объясняясь ринулся я на верх. Отец лежал, раскинув руки, на цветастом атласном одеяле, целитель Михаил что-то переливал из колбы в плошку, подсыпал порошки.