Артефактор под прикрытием

Лихорадочно соображаю, на что он пытается намекнуть.

На то, что в это дело втянуты ещё и вампиры? Или он имеет ввиду, что сам хочет связаться с кровопийцами, чтобы спасти Лючию из лап Герры?

Амир смещается вбок и, поправляя короткие волосы, делает странный жест, словно зовёт меня за собой.

Также отхожу влево и замираю, увидев в отражении стекла, закрывающим старые свитки, отражение высокого черноволосого мужчины.

Всматриваюсь и понимаю, что это и есть наш шпион. Но, как намекнуть Джареду?

— Вы очень молоды, — неожиданно произносит Амир, — хотя и многое знаете. Но и во многом заблуждаетесь. Я бы сказал, что вы слишком плохо понимаете, с чем работаете, мисс. Иногда даже искусство может быть опасным. Вы помните из-за чего погиб великий художник Ортега Ренский?

Его растерзали крокодилы, когда он пытался нарисовать самый достоверный пейзаж Эйских болот, с ужасом вспоминаю я, отчётливо понимая, куда он клонит.

Вторая ипостась Алонзо Герры — аллигатор.

Мы с Джаредом не ошиблись. Именно он главный кукловод, в этом спектакле…

— Некоторые существа древнее и страшнее, чем мы можем представить в самом кошмаром сне, — добавляет Амир.

Он замолкает, и лишь в последний момент я читаю по губам: «бегите!»

Не успеваю ответить, лишь открываю рот, но уже поздно. Амир отворачивается и идёт к другой картине, а я боковым зрением замечаю, как пристально на меня смотрит наблюдатель Герры.

— Добрый день, я репортёр «Время Лоусона», — громко говорю я, подходя к какой-то посетительнице, — скажите…

Задаю заученный вопрос, чтобы отвести подозрения от Амира. Я просто надоедливый и настырный журналист, пристающий ко всем посетителям.

Женщина начинает бодро рассказывать о своём любимом художнике, а я ловлю на себе взгляд Джареда. Незаметно тычу локтем в шпиона, молясь, чтобы он понял намёк.

Двуликий поправляет очки — понял! Отлично, теперь, нужно попытаться догнать Амира…

Старые Боги, помогите мне, хотя бы немного…

— А ещё я обожаю ранние работы Ингвара Иоринского!

Незнакомая темноволосая мадам продолжает восторженно размахивать руками и перечислять имена любимых мастеров, а я киваю словно механический болванчик, и что-то черкаю в блокноте.

Жду, пока Джаред придумает, как отвлечь наблюдателя, и молюсь, чтобы Амир не ушёл, пока мы не поговорим. Нужно любой ценой убедить его отказаться от безумных попыток спасти Лючию в одиночку!

Сейчас наши шансы на победу и так мизерные. Враг постоянно оказывается на шаг впереди, но я верю и жду, когда он совершит ошибку. И в этот момент мы нанесём удар.

Но для этого нужно действовать слаженно и чётко. А если Амир начнёт свою игру — это лишь внесёт ещё большую сумятицу и сведёт наши шансы победить к нулю. В распоряжении дона Герры была целая армия из двуликих и магов. И даже сейчас мы находились под его неусыпным взором.

Нет… нельзя рисковать… нужно ждать и собирать информацию, распутывать клубок интриг, выискивая их слабое место.

— Ой, я вас, наверное, совсем заболтала? — восклицает женщина.

— Нет, что вы, — улыбаюсь и, перелистывая страницу, кланяюсь посетительнице, — благодарю за ваше мнение, мадам.

— Ой, да не за что! А скажите, — заговорщически шепчет женщина, кивая в сторону Джареда, — а ваш коллега фотограф, женат? Вы не подумайте! — смеётся она, видя мой ошалевший взгляд. — Я не для себя, для дочери спрашиваю.

— Женат, — сухо отвечаю я, жалея, что сегодня инспектор не вырядился пузатым старичком.

Сейчас мне только проблем с восторженными поклонницами не хватало… хотя!

Боковым зрением замечаю хитрющую улыбку Джареда, и на душе становится теплее. Ястреб уже что-то придумал!

— Как жа-а-аль! — обиженно надувает губы незнакомка. — А можно хотя бы для газеты сфотографироваться? Буду подругам хвастаться!

— Конечно можно! — восклицает Джаред, подходя к нам. — С вашим-то типажом! Да вы рождены, чтобы сниматься для журналов!

Леди окончательно тает, начиная глупо хихикать, а я нервно сжимаю блокнот с записями.

Для дочери она узнавала… ага, как же.

Несмотря на весь идиотизм ситуации, напряжение, тисками сдавливающее грудь, отступает, и я вновь могу свободно дышать и нормально думать. Сама того не ведая, любвеобильная мадам умудрилась разрядить обстановку и выбить меня из мрачных размышлений.

Поднимаю руку, делая вид, что протираю циферблат часов, а сама пытаюсь поймать в отражении Амира.

Вот он! Стоит около бюста Вандиги! Старые Боги… он ждёт… значит, он сам всё ещё сомневается. Он слышал наши разговоры, знает, что мы хотим помочь, но боится, что не успеем.

И, конечно же, как любой родитель хочет защитить своё дитя. Убрать меня с линии огня и взять весь удар на себя. Но я не позволю ему этого сделать.

Пусть Амир и сказал, что я во многом заблуждаюсь и слишком плохо понимаю, с чем работаю. Но сейчас, наоборот, заблуждался он. А я слишком хорошо всё понимала и на своём опыте знала, к чему приводят игры в Богов и всемогущих.

Нельзя изменить мир в одиночку.

— Станьте вон там, — говорит Джаред, указывая на постамент, возле которого стоит наблюдатель дона Герры.