Артефакторика (СИ)

— Успокойся, Дайке, он не получит ни тебя, ни нашу дочь, — отмахнулся Прай и указал нам вдоль коридора. — Располагайтесь. Здесь почти все комнаты давно уже свободны. Нас мало, ты верно все понял.

— Постой. Я могу поговорить с шаманом? — окликнула я медведя.

— Зачем? — удивился он.

— Вас действительно мало. Возможно, я смогу помочь.

— Маленькая отчаянная Дайке, — улыбнулся он. — Ты поможешь, если останешься.

— И все же я хочу поговорить с шаманом. Я никак не могу остаться, у меня много дел.

— От тебя уже ничего не зависит. Но ты и раньше была невероятно упрямой. Я приведу шамана позже, отдыхай.

Медведь вышел, а я устало прислонилась к дверному косяку. А вдруг и тот медведь четыре года назад не просто так за мной гнался? Но зачем тогда они забрали Андрея? Как бы то ни было, он мой брат, и я готова изрыть все миры вдоль и поперек, чтобы найти его. И помочь, во что бы он ни вляпался.

— Здравствуйте, — показалась в коридоре девочка лет пятнадцати. — Я Аша, сестра Прая. Чем вам помочь?

— Ничем, спасибо, мы сами справимся, — кивнула я молодой медведице, и она тут же вернулась к себе, смущенная присутствием посторонних.

Я повернулась и встала на пороге комнаты, глядя, как Ворх пытается, пока безуспешно, дотянуться до рваной раны на правой лопатке.

— Давай помогу. А ты пока рассказывай, какой у нас план, — я села рядом и стала вычищать речной песок из раны, чтобы она могла срастись.

— Все, что мог, я уже сделал. К сожалению, с одной рукой я с ними всеми никак бы не справился на месте так, чтобы тебя не зацепить.

— Эй, я тоже боец, вообще-то, — обиделась я. — Во всяком случае, пятнадцать медведей я смогла удержать на месте. Может, смогла бы и больше, если бы кто-нибудь научил меня, как этим пользоваться.

— На это я и рассчитывал, что ты смогла бы придержать немного, но ты же вечно влезаешь.

— Ну ты же молчал. А мне поговорить хотелось, вот я и вела переговоры.

— Я кость сращивал, — фыркнул он, — а это требует концентрации при такой скорости.

— Извини. Но не нужно требовать от меня невозможного, я просто не умею молчать, как ваши женщины.

— Да я уже понял, что тебя и могила не исправит. Но вот зачем было артефакт извлекать без подготовки и страховки?

— Слушай, я тоже делала, что могла! — я оторвала еще кусок от многострадальной юбки, укоротив ее уже почти до неприличного. — Вередан скомандовал вытягивать, а мне там не до подготовки было.

— Вот ведь бестолочь.

— Сам дурак, — я хлестнула его по плечу оторванным лоскутом, прислушалась к себе и поняла, что на дне резерва уже что-то есть. — Не двигайся, я стяну края раны.

— Оставь, к утру само заживет.

— А что будет утром?

— Ничего.

— Мне спросить у Прая? — хмыкнула я.

— Ты даже не представляешь, как сильно мне хочется укоротить тебе язык, — вздохнул вервольф. — Не будет ничего из ряда вон выходящего. Так что выбрось это из головы. Придет шаман, займешь себя полезным делом. Раз уж тебе так хочется им помочь.

— Слушай, все стаи вырождаются. Перекрестный мир когда-то населяли только оборотни и люди. И сколько вас осталось? Я просто хочу помочь, раз уж могу.

— И ты бы осталась здесь, если бы это помогло?

— Не думаю, — я все же стянула края раны и пропустила через них магию, ускоряя регенерацию. — Но раз есть небольшой шанс поймать хотя бы пару душ, то почему бы не попытаться?

— Ты и вправду слишком упрямая. Мало тебя воспитывали, по-хорошему ты не понимаешь.

— Кстати, а почему теперь будет по-плохому? — вспомнилось мне.

— Ничего страшного не случится, — Ворх отвернулся. — Отведу тебя обратно. А там Риен что-нибудь придумает.

— Ничего не поняла, почему Риен? Ах да, ты ведь больше не будешь у нас куратором. Я уже и забыла, как мы тебе надоели.

— Да никуда бы я не делся, вел бы вашу группу и дальше, — отмахнулся он.

— Тогда что?

— Ничего. Забудь.

Я только еще больше запуталась.

— Слушай, опять какие-то загадки, недоговорки, опять это «ничего»… Самому не надоело?

— Смертельно надоело.

— Ну так хоть раз скажи правду. Почему ты можешь быть искренним, только если тебя довести? Почему ты можешь сказать даже самую болезненную правду лишь в бешенстве?

— Прости. Я действительно не хотел этого говорить.

— Но сказал ведь. Давай, попробуй говорить, что думаешь, не когда злишься, а просто так.

Ворх промолчал. Как и всегда, когда не надо.

— Я буду недалеко, если вдруг захочешь поговорить, — я поднялась и ушла в соседнюю комнату.

Слишком много событий для нескольких дней. Я была просто выжата. Легла на кровать, свернувшись клубком, и почти тут же забылась тяжелой вязкой полудремой.

Проснулась я резко от пристального взгляда. В кресле в углу сидела молодая женщина, одетая в шкуру, в полной боевой раскраске. Шаманка. Но, в отличие от Рура, еще молодая, позерка. Вся увешанная амулетами, костяными бусами и перьями. Красиво, конечно, аутентично, но бессмысленно.

— Добрый, — я глянула на окно, — вечер. Спасибо, что пришла.

— Уходила бы ты, — сказала она тихо.

— Я бы и рада, но мне его надо с собой забрать, — я кивнула на стену, за которой был магистр.

— Не выйдет, — мотнула головой шаманка. — Прай очень сильный, вряд ли твой волк завтра выживет.