Артигас

Мы почти ничего не сказали о личной жизни Артигаса. Неужели этот человек не был подвержен страстям, не испытывал чувства любви? Неужели у него не было собственного дома, жены, близких, среди которых он мог бы найти отдых от тягот походной жизни? Бывали периоды, когда могло показаться, что у него вообще нет семьи. Его деятельная натура не знала ни минуты покоя, и почти всегда его личные заботы отходили на второй план из-за множества государственных забот.

Впрочем, проблемы семейной жизни не раз появляются в его письмах. Он уже давно не жил вместе с Рафаэлой Росалией, так и оставшейся душевнобольной. Немало современников считали, что его единственной большой любовью была Исабель Веласкес, мать его сына Мануэля, с которой он встретился в молодости. Однако нет полной уверенности, что это было на самом деле так.

Что произошло с Исабель? Что потом стало с Рафаэлой Росалией? Действительно ли только ее болезнью вызван был этот развод?

В те годы, когда Артигас находился в самом центре исторических событий, Франсиска Артигас, его теща, которая жила в Монтевидео вместе со своей дочерью и внуком (сын Артигаса Хосе Мариа достиг уже школьного возраста), решила переехать в Гвадалупе. Она сообщала об этом в письме от 17 апреля. Она надеялась, что им там будет легче жить. Ренты от двух домов в Монтевидео ей не хватало, так как квартиросъемщики никогда не платили денег вовремя. Артигас ответил своей теще не как протектор многих провинций, а как солдат революции: он рекомендовал ей «запастись терпением» в ожидании, что все это как-то наладится.

Ларраньяга и его спутники, посетившие лагерь в Пурификасионе, собственными глазами увидели, как беден был Артигас. Кабильдо, узнав о стесненном положении его семьи, решил ему помочь: он предложил донье Франсиске остаться в Монтевидео, чтобы сын Артигаса мог учиться. Кроме того, им была назначена пенсия в сто песо и был достойно обставлен новый дом. Зная щепетильность своего мужа, Рафаэла в письме от 21 июля поблагодарила Кабильдо и заявила, что она не сможет переехать в новое помещение до тех пор, пока ее муж не даст на то согласия.

Через несколько дней, 31 июля, Артигас писал городским властям Монтевидео:

«Я знаю лучше чем кто-либо, как много нужд имеется в провинции, и я никогда не смог бы согласиться на столь роскошные преподношения, не изменив собственным принципам. Я согласен лишь на то, чтобы моя жена и моя теща переехали обратно в собственный дом, дабы мой сын мог получать образование, и на то, чтобы выплачивать им пенсион в 50 песо. Я соглашаюсь на эти расходы только потому, что мои собственные средства не позволяют мне самому это сделать».

Когда депутация вернулась из лагеря в Пурификасионе и стало известно, в какой нищенской обстановке жил Артигас, Кабильдо решил послать ему самому ряд вещей. Были посланы: серебряный письменный прибор (он показался Артигасу ненужным расточительством), две дюжины серебряных вилок, ножей и ложек: стеклянная и фарфоровая посуда, полотно, столовое белье, а также новая походная кровать с матрасом и двумя подушками.

* * *

Что представляла собой тогда провинция Восточного берега? Ее территория состояла из шести департаментов: Монтевидео — столица, с ближайшими окрестностями вплоть до Пеньяоля; Мальдонадо с населенными пунктами Сан-Карлос, Минас, Роча и Санта-Тереса; Санто-Доминго-де- Сориано, включая Мерседес и Сан-Сальвадор; Гвадалупе, иначе называемый Канелонес, с населенными пунктами Пьедрас, Пандо и Санта-Люсия; Сан-Хосе с местечком Флорида и Поронгос, и, наконец, Колония с пунктами Реаль-де- Сан-Карлос, Колья, Вакас и Виборас. В городе Мело был образован собственный новый Кабильдо. Было решено после консультации с Артигасом не производить на севере административного деления на департаменты. Эти местности, очень мало населенные (Пайсанду, Сальто), вполне могли обойтись существующим административным устройством, то есть алькальдами, и в случае необходимости военными комендантами.

Кабильдо были теми административными органами, которые казались Артигасу самыми важными и на которые он возлагал все свои надежды как на аппарат народной власти. Они были для него основой демократической организации общества, стремление к которой и составляет подлинное величие Артигаса. Эти органы власти он ценил за то, что они открыты для всех жителей, за то, что в них осуществляется коллективная власть. Он считал, что, поскольку в Кабильдо входят много людей, там не будет благоприятной почвы для возникновения заговоров, хотя многие из рехидоров не внушали ему доверия.