Артиллерия Ивана Грозного

Болонский мастер Аристотель не только отливает из бронзы новые орудия, но и участвует с ними в походах. В 1482 г. в походе на Казань «князь велики посла и Аристотеля с пушками. Сам же князь велики со всем воем своим стоя в Володимери, воеводы же доидоша и Аристотель с пушками до Новагорода до Нижнего»[410], после чего «царь Казанский приела с челобитьем», устрашившись мощи русской рати. 21 августа 1485 г. в походе на Тверь пошел «Аристотель с пушками и тюфяки, и с пищалми»[411]. В 1492 г. артиллерия использовалась в походе на Смоленск[412].

Отныне при упоминании орудийного парка «московитов» иностранные свидетельства использовали общепринятые в Европе артиллерийские термины. В источниках отмечено, что с 1490-х гг. к вражеским крепостям «московиты» подступали «с серпентинами малыми и большими», при осаде Выборга русские использовали длинноствольные осадные серпентины, среди которых были огромные стволы в 24 фута длиною (т. е. более 7 м)[413].

В 1502 г. во время похода князя Дмитрия Ивановича Жилки на Смоленск рать шла «с пушками, и со всеми приправами на добывание замков». Русские воеводы «город Смоленск мало не весь пушками обложивши, и день и ночь безпрестанно его добывали»[414]. Однако штурм крепости 16 сентября окончился неудачей. Московиты, как сообщали королю Александру, «лишились по крайней мере одной бомбарды», которая была уничтожена напротив замка прямым выстрелом вместе с пушкарем[415]. Осада была снята через два дня.

Особая роль была отведена артиллерии в Смоленской войне 1512–1522 гг. В конце осени 1512 г., с началом «санного пути», когда дороги промерзли, русское войско с большим количеством артиллерии двинулось на Смоленск.

20 января 1513 г. магистр Ливонского ордена Вальтер фон Плеттенберг получил от прибывших из Москвы послов подробные сведения о военных приготовлениях великого князя Московского: очевидцы сообщали, что во главе грозного бесчисленного войска стоит «господин герцог Михель» (Михаил Глинский), в самой Москве приготовлено множество превосходных пушек – картаун, мортир, шлангов и других огнестрельных орудий[416].

На съезде в Вендене, между ливонскими и литовским представителями в феврале 1513 г. со стороны последних прозвучала информация о том, что московский князь «несколько недель тому назад послал двух братьев, князей Георгия и Андрея, со своими предводителями, с большими артиллерийскими орудиями и другими осадными машинами под его королевского величества замок, вышеупомянутый Смоленск, чтобы захватить его и владеть им. Другие предводители (с войсками) направлены в города Полоцк, Витебск, Мстиславль, Оршу и многие другие замки, и творят в тех областях огнем и мечом великое насилие…»[417]. Известно, что войско Василия Ивановича пополнили также и военные специалисты, нанятые в Европе для службы в Московии слугой Глинского Христофором Шляйницем (Christophorus Schleynicz). В 1511 г. не без помощи этого человека были наняты для «великого князя Московского» несколько военных инженеров[418].

Под Смоленск в 1512 г. была выдвинута вполне мощная артиллерия. Под крепостью русские стояли «6 недель», после чего Василий Иванович решил попытать судьбы приступом.

Рассказы участников того неудачного штурма записаны в Псковской летописи: «И напившися полезоша на приступ ко граду, и иных городов пищальники, а посоха примет понесли, а полезоша в полнощ да и день той маялися из-за Днепра реки со всех сторон, и ис туров пушками биша. И много побита пскович, зане же они пьяни полезоша, всяких людей побита много…»[419] Большие потери штурмующих пищальников в посланиях королевской канцелярии были раздуты поистине до гомерических размеров. «Как нам писали, – позже сообщал Сигизмунд архиепископу Яну Ласкому, – под Смоленском легло более двух тысяч московитов»[420], а «вся их сила разбилась о стойкость крепости», несмотря на то, что штурм «был ночью, когда люди обычно ищут место для отдыха».

Несмотря на жестокий обстрел, артиллерии не удалось сделать проломы и подавить литовских пушкарей на стенах и башнях. Практика применения артиллерии под твердынью показала, что для новой осады нужны более многочисленные пушки и пищали.

Местом сбора главных сил для нового похода был назначен Боровск, в сторону которого выдвинулся государь. Рать Репни-Обо-ленского подошла к Смоленску «и оступиша град». Вперед обычно отправляли еще и орудия, так что вполне возможно, что в этой группировке была часть «огнестрельного наряда». Затем 11 августа выступили главные силы, которые соединились с передовой ратью. Под стенами смоленской цитадели навстречу русским воеводам за городской вал в поле с нагорной стороны вышел сам наместник Юрий Глебович, а также «князи и бояре Смоленский и гетманы жолнырьскые с желныры». Как оказалось, напрасно: в ходе боя «смоленьских людей многих побили, а иных князей, и бояр, и желнырей живых, переимав многих, послали в Боровеск к великому князю».