Артиллерия русской армии (1900-1917 гг.). Том 4: Боевая подготовка и боевые действия артиллерии

В царской русской армии не только солдатская масса, но и офицерство тщательно оберегались от всякого соприкосновения с политико-экономическими вопросами. Малейшее проявление в армии интереса к вопросам социально-политического порядка строго преследовалось.

В старой русской армии воинская доблесть, воспитание воли у подчиненных вырабатывались по преимуществу методами устрашения, доходившего иногда до уничтожения личности.

Исключительное значение для боевого воспитания личного состава армии играют воинские традиции и истории воинских частей. В старой русской армии большинство командования понимало, что для преемственности боевого духа и правильного воспитания личного состава почетная роль принадлежит истории и традициям воинских частей. Но создавались истории только привилегированных гвардейских частей и лишь немногих старейших гренадерских и армейских, созданных еще при Петре Великом или особо отличившихся в Отечественную войну 1812 г.

В войсках царской армии не бывало общих собраний личного состава для ознакомления с международным положением, с экономическим состоянием страны и пр., не велось никакой агитации с целью поднятия духа войск и воспитания в них воинской доблести.

Однако, несмотря на стремление царского правительства поставить армию «вне политики», среди солдатской массы и некоторой части офицерства, особенно в артиллерии и в специальных технических войсках, издавна зародилось, постепенно росло и ширилось понимание того, что армия стоит не вне политики, а служит орудием в руках царского правительства для подавления угнетенных классов внутри страны и для осуществления империалистических стремлений. Этому пониманию способствовали влияние общественно-политических событий, развертывавшихся внутри страны, проникновение в армию революционных идей, несостоятельность царского правительства в вопросах обороны страны, резко проявившаяся в русско-японскую войну, классовые противоречия в недрах самой армии, дисциплина, внедряемая под страхом наказания, и т. д.

Неспособность царского правительства организовать оборону подтвердилась в первых же боевых столкновениях на фронте мировой войны, еще в 1914 г., когда боевые неудачи русской армии обнаружили слабость боевой подготовки крупных ее соединений и неумелое руководство войсками со стороны старших начальников, недостаточное обеспечение армии предметами военного снабжения, в особенности боеприпасами. Постепенно война вскрывала и другие язвы царского режима. В армии стали распространяться небезосновательные слухи, что представители помещичьей буржуазии и промышленности, земств и городов, не исключая некоторых членов Государственной думы, прикрываясь лозунгами «спасения родины», наживались на прибылях от военных заказов, что карьеризм, интриганство и личные интересы являлись отличительными свойствами некоторых представителей высшего командования. Неисчислимые потери, понесенные в боях войсками, раскрывали перед ними истинный смысл войны. Огромная убыль людей и вызванное ею обновление личного состава необученными пополнениями из запасных частей или забывшими службу ополченцами не могли не сказаться отрицательно на боеспособности армии.

Моральное и физическое переутомление личного состава армии, стремление к скорейшему окончанию войны становились все более и более заметными. В условиях все возраставшего недовольства солдатской массы революционная агитация находила благодатную почву. Участились случаи отказа выполнять приказы и случаи расправы солдат с начальниками, отличавшимися жестокостью в обращении с подчиненными.

Начальник штаба Юго-Западного фронта сообщал 26 мая 1915 г.: «…войсками активно воспринимается пропаганда против войны, призывы к свержению правительства, отобранию земли у помещиков и т. д… Причем уже имели место случаи отказа, итти на позиции, бросания оружия и патронов и массовой сдачи в плен».

По словам бывшего наштаверха генерала Деникина, «один видный социалист и делатель городского союза, побывав впервые в армии в начале 1916 г., был крайне поражен, с какой свободой всюду, в воинских частях, на офицерских собраниях, в присутствии командиров, в штабах и т. д., говорят о непригодности правительства, о придворной грязи».

Командование фронтов и армии пыталось принимать меры для оздоровления упавшего «духа войск». Главком Юго-Западного фронта указывал «на единственную радикальную меру борьбы с преступными веяниями — добиться возможно большего общения офицеров и вообще начальников всех степеней с нижними чинами»[95].

Кровопролитные операции 1916 г. — мартовская у озера Нарочь и др. — закончились тяжелыми поражениями и огромными потерями русской армии. Общее озлобление солдатской массы резко усиливалось. В армии понимали безрассудное обращение с войсками незадачливого командования, бросавшего их не в бой, а «на убой». Непрерывно росло недовольство и среди офицеров русской армии.