Артистка

– В смысле, не заказная ли статья и не подсадная ли утка эта девчонка? Да нет, не думаю. Фанатка как фанатка, таких двенадцать на дюжину. Не ожидал вот только, что она сразу же побежит в редакцию жаловаться на то, какая я скотина.

Вика промолчала, с нарочитой рассеянностью листая злополучный журнал. Откровенно говоря, ей было жаль девушку, поскольку чувства этой дурёхи походили на её собственные. Нет, сам по себе поступок был, конечно, некрасивым. Но понять это слепое обожание, это отчаяние, эту безумную любовь Вика вполне могла. В конце концов, чем она сама отличалась от таких вот фанаток?.. Только тем, что однажды оказалась в удачном месте в удачное время. А в остальном… У неё точно так же замирало сердце при взгляде на Белецкого, она его боготворила, чуть ли не поклонялась, и каждая – даже мимолётная – мысль о том, что однажды они могут расстаться, убивала её буквально физически.

– Ну, я думаю, эта ситуация должна послужить тебе уроком, – пытаясь обратить всё в шутку, улыбнулась Вика. – Впредь всегда будь душкой, даже с раннего утра после бессонной ночи. Не надо разочаровывать влюблённых в тебя девочек.

– Да с какой стати? – внезапно разозлился он. – Миленьким для всех всё равно не будешь… Мне осточертело это, понимаешь? Осточертело! Вечное внимание, постоянное фотографирование, повышенный интерес не к моему творчеству, а к личной жизни…

– Но ты же сам избрал этот путь, прости за банальность, – в шоке от того, что осмеливается с ним спорить, произнесла Вика. – Раз уж ты артист, и артист популярный, нужно быть всегда готовым к вниманию к собственной персоне.

– Кому нужно? – уточнил он, недобро прищурившись. – Этим оголтелым фанаткам, для которых совместная фотка важнее, чем, к примеру, роль, которую я репетировал несколько лет? Которым плевать, по большому счёту, на мои спектакли и фильмы – потому что им важнее получить «доступ к телу» и похвастаться затем перед другими такими же фанатками? Да, артист должен отдавать всего себя на сцене или на съёмочной площадке, но после спектакля или съёмок он имеет полное право пожить своей, частной жизнью.

– Я не знаю, – струсив, тут же пошла на попятный Вика. – Сложно всё это… Имеют или не имеют право на личную жизнь известные личности?

– Я не «известная личность», – брезгливо поправил её Белецкий. – Лицом не торгую. Прежде всего, я – артист. Хочу, чтобы оценивали мою игру, мои роли. С кем же я сплю, что ем, в каком настроении бываю, гуляя с собакой, – никого, к чёрту, не должно волновать и касаться.

Он был явно раздражён, и Вика благоразумно промолчала, чтобы не раздувать скандал. Однако от одного осознания того, что они едва не поссорились (в первый раз за всё время, что были знакомы!), у неё сразу же испортилось настроение.

Возле подъезда Белецкого снова поджидали. На этот раз – мужчина и женщина. Увидев их из машины, Вика сразу же поняла, что они явились по душу Александра. Однако на поклонников эта парочка едва ли походила. Скорее уж, на журналистов – тем более что на шее мужчины болтался профессиональный фотоаппарат. Женщина была высокой, тонкой, какой-то изломанной, с пышными кудрявыми волосами, пронзительно-чёрными глазами и крупным носом. Лицо её показалось Вике знакомым, но кто это, вспомнить она так и не смогла.

Впрочем, когда они вышли из машины и приблизились к подъезду, женщина сама представилась.

– Добрый вечер, Александр Владимирович, – сказала она, энергично встряхнув волосами и протягивая руку для пожатия. – Каринэ Саркисян, очень рада знакомству.

Брови Белецкого взлетели вверх.

– Каринэ-э-э Саркися-а-ан? – с иронией переспросил он, нарочно растягивая гласные. – И вы полагаете, что я должен ответно шаркнуть ножкой и сказать, что счастлив с вами познакомиться?

– А почему бы и нет? – Она невозмутимо передёрнула плечами. – Мы же с вами интеллигентные люди…

Белецкий от души расхохотался.

– И вы смеете называть себя интеллигентным человеком после того бреда, что напечатали в своём поганом журналишке?

– У меня не поганый журналишка, – отчеканила Каринэ невозмутимо, – а самое популярное глянцевое издание в стране. Однако, если вы не согласны с моим материалом, то можете внести ясность, ответив на кое-какие мои вопросы… Я с удовольствием опубликую вашу точку зрения о конфликте.

– Очень мило. Нет, это просто потрясающе! – Он вновь громко рассмеялся. – Спрашивать мою точку зрения после того, как лживая и пристрастная статейка уже была опубликована? Чтобы выставить всё в таком свете, будто я в страхе торопливо оправдываюсь перед народом? Да не дождётесь…

– А вот ссориться со мной я вам не советую, Александр Владимирович, – промурлыкала Каринэ, но от её интонации веяло не мягкой домашней кошечкой, а гибкой и опасной пантерой.

Белецкий воззрился на неё в непередаваемом изумлении – будучи прекрасным актёром, он великолепно выдавал всю гамму человеческих эмоций.

– Что-что? Вы мне угрожаете, дорогуша?

– Нет, предостерегаю. Нужно дружить с журналистами, которые пишут о вас статьи. – Она пожала плечами.

И тут терпение Александра, наконец, лопнуло.