Артур

— Зачем ты приехал?

Он не сводил глаз с Эллы, который стоял среди нас с топором на

бедре.

— Хочу заключить мир.

Кольгрим и Окта удивленно переглянулись. И вновь ответил

Окта, указывая на Эллу:

— Пусть Элла подойдет, мы будем говорить с ним.

— Элла волен идти, куда пожелает. — Артур простер руку к пред-

водителю саксов, и тот пошел по воде к сородичам.

Некоторое время все трое стояли и разговаривали, то и дело пока-

зывая на нас и сильно размахивая руками.

Потом Элла повернулся и сделал нам знак подъехать. Едва выехав

на тот берег, Артур спешился и бросил поводья Каю. Саксы смотрели

157

ГЛАВА 3

на него с подозрением — не кроется ли за всем этим западня, однако вид британского военачальника, который без оружия смело идет к ним, возбуждал невольное любопытство. Что делает этот безумец?

— Я Артур, — сказал он им, как раньше Элле, — боевой вождь Британии, пришел предложить мир вам и вашим людям.

Кольгрим и Окта уставились сперва на него, потом на Эллу. Они что-то сказали Элле на саксонском наречии. Элла ответил и с улыб­кой положил руку Артуру на плечо.

Потом, прежде чем кто-нибудь из нас успел охнуть, он выхватил йз-за пояса нож и приставил Артуру к горлу.

Западня! Артур беззащитен. Кольгрим ухватился за кинжал. Окта взмахнул топором и приготовился дать сигнал войску.

Но не успел Окта издать клич — не успели мы с Каем броситься Артуру на выручку, — как Элла опустил кинжал и протянул его Ар­туру рукояткой вперед. Потом поднял клинок, зажатый Артуром в руке, и приставил к своему сердцу.

Полное изумление было написано на лицах саксов. Кольгрим и Окта смотрели широко раскрытыми глазами, будто только что виде­ли немыслимое чудо. Да, наверное, так оно и было.

В следующий миг все саксы уже говорили одновременно, трогали Артура и молотили его по спине. Своим простым, хоть и страшным жестом Элла достиг большего, чем дал бы целый день уговоров.

— Я думал, мы осиротели, — шепнул я Каю, вытирая лоб. Кай только хмыкнул и закатил глаза.

Итак, мы сели и начали переговоры. Как и Элла, Кольгрим с Октой приняли предложенный мир, после чего приказали нести еду и вино, и мы разделили трапезу — так саксы показывают мирные наме­рения.

Когда с этим покончили, Кольгрим встал и объявил — по большей части через Окту, который немного владел нашим наречием, — что устраивает пиршество в честь заключенного мира. Я был в ужасе. Пировать с саксами! Ни за что!

Однако пришлось. Артур настоял, Мирддин согласился.

— Надо уважить их доброе намерение, — сказал он. — Вы не умрете, если посидите рядом с саксами за пиршественным столом.

— И все равно, — зловеще проворчал Кай, — я возьму меч.

Артур разрешил нам взять кинжалы, но не мечи, не копья и не щиты.

— Не по-мирному это будет, — сказал он.

Ну так вот, все оказалось не так плохо, как я боялся... а много хуже!

Вообразите! Во-первых, для саксов пир — выложить на стол груды плохо прожаренного мяса и жрать до отвала, бочонками поглощая кислятину, которую они называют пивом. А когда все упьются, нами­нают мутузить друг дружку. Двое главных силачей выходят на середи­ну, остальные встают кружком и принимаются их науськивать. Глав­ная цель, как я понял, — чтобы один искалечил другого на всю жизнь. Вопли, крики, сопение — все для того, чтобы кинуть собрата в костер.

Когда представление заканчивается, все в изнеможении валятся на пол, и кто-нибудь из их бардов — или скальдов, как это у них зовется,

— выходит и заводит преотвратительный вой. Саксы в упоении моло­тят кулаками по полу, так это им нравится. От воплей, которыми они сопровождают каждое слово, может оглохнуть пень.

Короче, саксонский пир омерзителен сверх всякой меры. Но что взять с варваров?

Я думал, мы вернемся в Каер Мелин. Добившись летней передыш­ки от саксонских набегов — столько, прикинул я, продержится мир,

— было бы естественно уведомить об этом мелких королей и выслу­шать их ответ. Как Бог свят, я не сомневался: едва владыки Британии услышат о том, что совершил Артур, на наши головы посыплется град упреков.

Заключил мир с саксами? Его сделали предводителем для того, чтобы истребить их проклятый род. А он что? При первой же возмож­ности дарит им захваченные земли.

Итак, я думал, мы вернемся в Каер Мелин и будем ждать, когда разразится буря. Но я ошибся. Мы отправились в Лондон и сели на ко­рабль, держащий путь к северу, к Оркадским островам. Мы — это Артур, Мирддин и я. Пеллеас и Кай повели дружину в Каер Мелин, чтобы там дожидаться Борса.

Делать на корабле было нечего, и я сумел вытянуть из Артура, че­го ради он вздумал предложить мир исконным врагам Британии.

— Вот уже более трехсот лет мы воюем с саксами, пиктами, ир­ландцами и скоттами. Подумай, Бедуир! Ни одно поколение на этом острове не видело мира, — сказал Артур, стоя на палубе и глядя, как вздымается и опадает линия берега.

— Господь с тобой, Артур, да на всей земле ни одно поколение не видело мира!

— Может, и так, — согласился он, — но это не значит, что так должно быть всегда. Я верю, мир возможен, просто кто-то должен начать.

— Ты начал, Медведь. Только не жди, что наши князьки осыплют тебя золотом. Скорее уж сталью.