Артур и Джордж

— Так вы его не увидите.

Она его не упрекает, а просто объясняет положение вещей.

— Увидеть его вы можете только глазами веры.

Глаза веры. Глаза сэра Артура, когда они встретились в «Гранд-Отеле» на Чаринг-Кросс. Он поверил в Джорджа, так не должен ли сейчас Джордж поверить в сэра Артура? Слова его защитника: «Я не думаю, я не верю, я ЗНАЮ». От сэра Артура исходило завидное утешающее чувство уверенности. Он знал то, что знал. А что он, Джордж, знает? Знает ли он, в конце концов, хоть что-то? Какую сумму знаний он обрел в свои пятьдесят четыре года? По большей части он прожил жизнь, учась и ожидая объяснений. Чужой авторитет для него всегда был важен. Есть ли у него собственный авторитет? В пятьдесят четыре года он думает о многих вещах, верит в кое-какие, но может ли он претендовать, что действительно что-то знает?

Крики, свидетельствующие о присутствии сэра Артура, теперь замерли, возможно, потому, что со сцены не последовало ответного подтверждения. О чем говорилось в заявлении леди Конан Дойль в начале собрания? Что наши земные глаза не способны видеть сквозь вибрации Земли; что лишь те, кто обладает дарованным Богом экстра-зрением, которое называют ясновидением, смогут увидеть любимый образ здесь с нами. Было бы поистине чудом, если бы сэр Артур сумел наделить даром ясновидения самых разных людей, которые все еще стоят по всему залу. А теперь снова говорит миссис Робертс.

— У меня для вас весть, дорогая, от сэра Артура.

И снова леди Конан Дойль не поворачивает головы.

Миссис Робертс в медленном колыхании черного атласа идет налево к семье Дойлей и пустому креслу. Она подходит к леди Конан Дойль и останавливается рядом с ней, но чуть сзади, лицом к той части зала, где сидит Джордж. Несмотря на расстояние, слова ее слышны четко.

— Сэр Артур сказал мне, что кто-то из вас сегодня утром заходил в беседку. — Она ждет, а когда вдова не отвечает, настаивает: — Это верно?

— Ну, — отвечает леди Конан Дойль, — я заходила туда.

Миссис Робертс кивает и продолжает:

— Вот весть: скажи Мэри…

И тут вновь гремит орган. Миссис Робертс наклоняется ниже и продолжает говорить под прикрытием трубных звуков. Леди Конан Дойль иногда кивает. Затем она взглядывает на крупного, одетого в вечерний костюм сына слева, точно что-то у него спрашивая. Он в свою очередь смотрит на миссис Робертс, которая теперь обращается к ним обоим. Затем встает второй сын и присоединяется к их группе. Орган гремит беспощадно.

Джордж не знает, заглушается ли весть из уважения к чувствам семьи, или же это сценический эффект. Он не знает, был ли он свидетелем правды или лжи или их смеси. Он не знает, была ли такая очевидная, неожиданная не английская пылкость тех, кто окружает его в этот вечер, доказательством шарлатанства или веры? А если веры, то истинной или ложной?

Миссис Робертс кончила передавать весть и оборачивается к мистеру Крейзу. Орган продолжает греметь, хотя заглушать нечего. Члены семьи Дойлей переглядываются. Как будет продолжаться поминовение? Гимны все пропеты, дань уважения воздана. Крайне смелый эксперимент был проведен, сэр Артур побыл среди них, его весть была передана.

Орган все играет. Но теперь он словно бы переходит к ритмам, которые выдворяют из церкви собравшихся на свадьбу или похороны: настойчиво и неутомимо вышвыривает их назад в будничный, угрюмый, немагический подлунный мир. Семья Дойлей покидает сцену, за ними следуют представители Марилбонской ассоциации спиритуалистов, ораторы и миссис Робертс. Люди встают, женщины нагибаются за сумочками под креслами, мужчины в смокингах вспоминают про цилиндры, затем — шарканье подошв, голоса — здороваются друзья и знакомые, — и по всем проходам движутся чинные неторопливые потоки. Соседи Джорджа собирают свои вещи, встают, кивают и одаряют его исчерпывающими уверенными улыбками. Джордж отвечает им улыбкой, не идущей ни в какое сравнение с подаренными ему, и не встает. Когда почти весь его сектор пустеет, он снова опускает руки и прижимает бинокль к очкам. Он снова фокусирует его на сцену, на гортензии, на ряд пустых кресел и особенно на одно пустое кресло с надписью на картоне, на то место, где сэр Артур все-таки, возможно, недавно был. Он смотрит сквозь наборы своих линз в воздух и дальше.

Что он видит?

Что он видел?

Что он увидит?

Послесловие автора