Артуш и Заур

Девушки быстрыми шагами пересекли пустой зал и скрылись из виду. Заур смотрел им вслед до тех пор, пока не закрылась дверь. Ему стало тоскливо. Может быть, он считал себя виновным в том, что не дает, не может дать шанса девушкам, соперничающим между собой из-за такого как он, симпатичного, умного, образованного парня. «Но ведь это невозможно! Это вне моих сил! Даже если я был бы способен любить женщину, я не стал бы проявлять интерес к этим тупицам…»

Он обернулся. Артуш, Шота, Луиза и Эрнст о чем-то спорили, ожесточенно жестикулируя. В ресторане, кроме них почти никого не осталось. До Заура доносились слова-отрывки из их русскоязычной беседы: «мир», «замороженный конфликт», «граница», «беженцы»… Он закрыл глаза. От этих слов, от этих тем становилось тошно. Хотелось лишь одного — заняться дикой любовью, любить и быть любимым… Он открыл глаза и встретил заботливый взгляд Артуша. Артуш смотрел на него украдкой, чтобы не выдать себя.

«Мы даже боимся посмотреть друг на друга… — подумал Заур. — Что за мерзкий регион, что за отвратительный менталитет! До каких пор мы будем жить в страхе?! Ведь и у нас есть право на то, чтобы любить и быть любимым».

— Все ушли, — сказал Заур, подойдя к группе. — Может, нам тоже стоит прогуляться по городу?

Все, кроме Луизы, согласились с этим предложением.

— Простите, друзья, но мне утром рано надо выезжать в Ереван. Ты остаешься, Артуш?

— Ну да, — ответил тот неохотно. — У меня еще дела в Тбилиси на пару дней.

От Шоты не ускользнуло, что этот ответ пришелся ему в тягость.

— Выйдем на улицу, проводим Луизу до отеля, а потом прогуляемся.

Небо Тифлиса было украшено миллионами звезд. Город напоминал густой лес. В этом лесу у каждого дерева, камня, кошки и собаки имелось свое имя. Каждое дерево приходилось другому либо двоюродным братом, либо двоюродной сестрой. Заур подумал, что названия тбилисских улиц звенят в ушах, будто звон топора, впивающегося в дуб. Он наклонился к Артушу и поделился с ним этой мыслью. Тот тихо рассмеялся и посмотрел на Заура с печалью, любовью и тоской. Они проводили Луизу до отеля, а потом прошлялись вдоль берега Куры до половины второго. Устали, но никто не хотел возвращаться в отель, никто не хотел спать. Завтрашний день всецело принадлежал им, и поэтому хотелось вдоволь нагуляться.

Шота, не переставая смотреть на грязную Куру, спросил у Эрнста:

— Какие у Вас планы на завтра, господин Копф?

Эрнст вздрогнул и мягко взглянул на Шоту.

— Завтра мы начнем работать над отчетом. А в чем дело?

— Хочу пригласить Вас на свадьбу моего двоюродного брата.

— О, благодарю вас, — остановился Эрнст. — Поверьте, это было бы для меня честью. Но, правда, нет ни минуты свободной. Я обожаю ваши свадьбы, обожаю вашу кухню. Но на этот раз прошу прощения — не могу.

Отказ не смутил Шоту.

— Понимаю вас. Но, если передумаете, и вам захочется прийти на свадьбу, которая продлится три дня и три ночи, достаточно просто позвонить мне. Вас встретят, как особо важную персону.

— Завтра нам придется пойти на свадьбу, — прошептал Заур Артушу. — Ты не забыл?

— Нет, не забыл. Но, правду говоря, не очень-то и хочется.

— Да и мне тоже… Просто мы обязаны…

Они решили разойтись, когда уже стало невмоготу от нытья ног. Шота остановил проезжающее мимо такси и обратился к Эрнсту:

— Пожалуйста, я отвезу вас домой.

— О, спасибо.

— Ну что вы, что вы, пожалуйста. А вы, ребята, поедете с нами?

Артуш, опережая Заура, быстро выпалил:

— Спасибо, Шота, мы пешком. Нам недалеко. Да и погода хорошая.

— Тогда до завтра.

Шота обнялся с ними и сел на переднее сиденье. Дошла очередь до Эрнста, который по-отечески пожал им руки.

— Был счастлив познакомиться с вами. Артуш, Заур, надеюсь, это не последняя наша встреча. Прошу по возращении домой выслать мне на e-mail ваши тексты о мероприятии. Счастливо.

— Счастливо, господин Копф.

— Удачи вам, господин Копф.

Как только машина скрылась из виду, Артуш положил руку на плечо Заура. Они неспешно зашагали в сторону отеля. Долгое время шли молча. Минута шла за минутой. Высокая, непроходимая стена, которую они возвели между собой за эти несколько дней, когда почти постоянно находились на публике, теперь исчезла. Сейчас они были предоставлены самим себе, и никто не решался нарушить молчание. Если бы не редкие машины и лай гордых грузинских собак в верхних кварталах, чувство одиночества в этом городе полностью подчинило бы их своей власти.

Перед маркетом у отеля Артуш тихо спросил:

— Надо что-нибудь купить? Пива, воды?

— Нет, мне ничего не надо. Всего этого добра хватает в мини-баре — сказал Заур. — Хочу поскорее лечь и уснуть. Устал, как собака. Но ты можешь взять себе чего-нибудь.

— Да нет, мне тоже не стоит. А то до утра не смогу уснуть, — скорчил кислую гримасу Артуш.

Когда они вошли в отель, часы показывали без четверти два. Поднялись на третий этаж. Заур пожелал спокойной ночи Артушу.

— Спокойной ночи… — ответил нерешительно Артуш. — Ну что, идем спать?

— Да, Артуш. Хочу поспать. Совсем устал.