Аруна

— Эта нечисть частый гость у кромки обережных огней, — вместо ответа, сказала Гутрун, — он не уходит в Тёмную часть леса, обитает здесь. Ест крупных зверей без магических сил, питается себе подобными. Многие охотники описывают его, как неизменного обитателя Светлого леса.

— А теперь он идёт за нами, — хмыкнула я негромко. Травница знала всю историю встречи с чудовищем. Тогда она просто молча меня выслушала, в отличие от новеньких членов нашей небольшой общины, которые буквально завалили нас вопросами и уточнениями. Их восторгу и суеверному ужасу не было предела.

— Тебе нужно с ним попробовать поговорить, — вдруг выдала старуха, причмокнув сухими губами, — возможно, но только возможно! оно тебе ответит, — добавила она, её тонкие, как ветки пальцы, сжали трость, а взгляд блёклых глаз устремился вдаль.

— Эмм, — пробормотала я, вот те раз. Поговорить? А разумно ли оно? Вот и узнаю...

— Ладно, — вздохнула я, поморщившись, — попробую с ним пообщаться сегодня ночью.

Гутрун лишь кивнула, не сводя своих глаз со строения, найденного Бертой.

— Пойдёмте позовём остальных, — предложила, поднимаясь, — этот дом вполне способен вместить нас всех в свои три стены, — улыбнулась я.

Всего в этом месте мы насчитали чуть больше десятка зданий. Три из них были более-менее пригодны для житья. Вот только находились они не рядом друг с другом, увы. А ночевать мы должны в обережном кругу, и никак иначе.

Весь день прошёл в суете и уборке. Обломав ближайшие кусты, собрали веники и подмели площадку перед нашим будущим временным жильём, а, может, и не временным.

— Я всё же хочу наведаться на остров, — не унималась моя душа, требующая движения, — нужно глянуть что там и как.

— Как ты туда доберёшься? — спросила мама, перестав подметать, и пристально на меня посмотрела. — Опасно, течение слишком быстрое. Даже зимой Сольвана ни на миг не сковывается льдом.

— Плот построю, — пожала плечами и тут же спросила: — А откуда река берёт начало? — но мне ответила Гутрун, сидевшая на циновке и перебиравшая небольшую кучку какой-то растительности, отделяя листики от тонких веточек.

— Далеко отсюда есть горы, там живут гномы, Сольвана берёт начало где-то в их каменных недрах, а течёт она дальше, воон туда, — махнула она рукой в ту сторону, откуда мы ушли, и там тоже есть горы, но Сольвана делит их пополам и впадает в большую воду, края которой не видно.

— В море или океан, — кивнула я, — понятно.

Сколько всего я ещё не знаю?

— А как выглядят гномы? — спросила я, вовремя прикусив язык, так как рвалось с языка описание маленьких бочкообразных разумных.

— На полголовы ниже людей, — ответила Гутрун без тени удивления, о моих проблемах с памятью примкнувшие орчанки уже были в курсе. — Люди ростом чаще всего, как ты Аруна.

Где-то метр семьдесят — семьдесят пять. Высокие, однако.

— И худые, как эта ветка, но очень сильные. Могут сравниться с простым орком, но не с берсерками. Им уступают, — продолжила описывать неведомых мне гномов Гутрун. — Безбородые. Но невероятно ловкие, могут поспорить этим с гибкими и подвижными эльфами. Они стерегут проходы, чтобы нечисть не прошла на ту сторону.

Вот как.

— С гномами не воюют, их стараются не трогать, поскольку малочисленны и важную работу делают для всех народов.

Поблагодарив травницу за рассказ, вернулась к уборке территории. Часть женщин ушла за хворостом, Лоска и Дэгни пошли на охоту. Дети бегали по мелким поручениям. Все были при деле. И то работы было столько, что не знаешь, за что хвататься. А прежде чем основательно браться за что-то, мне нужно было изучить новые владения от и до.

Уже вечером, когда последние солнечные лучи спешили успеть немного порадовать нас своим теплом, я, расставив горшки, подошла к Кэри и попросила у неё ненадолго мешочек с загадочным камнем.

— Гутрун, подсела я к старушке, — ты знаешь, что это? Я всё собиралась тебе показать, но забывала.

Договорив, раскрыла ладонь, в центре которой лежал молочно-белый камушек с золотистыми прожилками. Он загадочно переливался.

Травница протянула руку с тонкой пергаментной кожей и сеточкой синих вен, взяла предмет и поднесла к глазам.

— Если память меня не подводит, эта вещица носит название монэстайн (лунный камень), — через минуту ответила она, и вернула его мне. — Где ты его нашла?

— На дне Сольваны, около нашего селения, — ответила я, убирая монэстайн обратно в мешочек.

— Я знаю только его описание, когда-то полученное от отца... Но никогда в своей жизни не видела и уж тем более не держала его в руках. Им владеют короли, императоры и иные сильные правители, хранят в сокровищнице, куда простым смертным нет хода. Монэстайн может исцелять самые сложные раны и его берегут, пуще золота. Как он мог оказаться в реке неподалёку от вашего стойбища?

— Не у той спрашиваешь, — хмыкнула я, — но да, в той битве с нечистью я получила страшные раны, он помог исцелиться.

— А почему не рассказала о нём раньше? — прищурилась старуха.