Арвендейл. Нечистая кровь

Но Клайд был незлопамятным и, в сущности, неплохим человеком. К младшим, в том числе Яннему, он относился со снисходительным покровительством, и если с кем и цапался всерьез, так это с Рейнаром – единственным, в ком видел соперника. Однажды в промозглую весеннюю ночь сразу по окончании Поста они отправились в город на очередную пирушку и потащили Яннема с собой. Из разговора он понял, что сегодня их ждет нечто куда более занимательное, чем простой бордель. Юные принцы решили нанести визит знаменитой куртизанке, которая вот уже год сводила с ума весь Эрдамар. В тот момент она, по слухам, состояла на содержании самого Лорда-хранителя и принимала знаки внимания от богатейших и знатнейших людей столицы. По пути Клайд с Рейнаром поспорили, кто из них первым добьется ее благосклонности, а Яннема призвали в свидетели спора. Он слушал их вполуха, заранее приготовившись скучать. Впрочем, было что-то забавное в том, как хорохорились старшие принцы перед продажными женщинами, распуская хвосты, точно петухи в курятнике. Хотя этому сомнительному развлечению Яннем предпочел бы что-нибудь другое: потренироваться в стрельбе, почитать старинные свитки, полазать с Брайсом по горам. Но то детские забавы, а он уже был мужчиной. Поэтому поехал с ними.

В тот вечер сердце его вырвали из груди, поднесли к алым устам и пронзили острыми белыми зубками. Яннем помнил, как она улыбалась, делая это – вырывая ему сердце, как смотрела ему в глаза, выпивая его душу. Он полюбил ее в тот самый миг, как впервые увидел. И любил до сих пор.

Серена. Так ее звали. Самая знаменитая куртизанка столицы.

Она не могла считаться красавицей, если начистоту. Вытянутое лицо, крупный рот с маленьким, но все же заметным шрамом под нижней губой – прощальный подарок от ревнивого поклонника, как она однажды со смехом пояснила. Недостаточно тонкие брови, если исходить из канонов придворной моды. Да и вообще, чертам ее недоставало той гармоничной правильности, которые превращают миловидную женщину в красотку. Но ее громадные, словно у феи, глаза, темные, как вода в озере Мортаг; грива роскошных медовых волос, которые не могли сдержать никакие заколки и ленты; низкий, гортанный голос и звучный смех, которым она обещала все на свете и в то же время издевалась этим смехом над глупцами, поверившими в обещание… Первое время Яннем сомневался, что она человек – наверное, в ней текла кровь эльфов или даже более древних, сгинувших ныне народов. Но потом он узнал, что ошибался: Серена была самым обычным человеком, самой обыкновенной женщиной. Ну или не самой обыкновенной, но вздрагивала и кричала на пике наслаждения точно так же, как и заурядная шлюха из трущобного борделя. И только поэтому Яннем осмеливался касаться ее, несмотря на то кто он такой и кто – она.

В тот первый вечер Серена встретила его взгляд и больше уже не отпустила. Клайд и Рейнар, со своими ужимками и бравадой, потерпели сокрушительное поражение. Серена выгнала их как мальчишек, а Яннема, окаменевшего от изумления, взяла за руку и увлекла наверх, в свою спальню. На следующий же день она дала отставку Лорду-хранителю. И хотя продолжала принимать и визитеров, и подарки, и серенады под балконом, но в свою постель не пускала больше никого. Яннем с радостью женился бы на ней, но, разумеется, об этом не могло быть и речи. Ни тогда, ни тем более теперь. Хотя нельзя отрицать, что была определенная прелесть в том, чтобы лежать с Сереной не в спальне ее маленького особнячка на окраине города, а на королевском ложе, в самом сердце замка Бергмар.

Какое-то время Яннем водил ладонью по ее вытянувшемуся телу, словно поглаживая кошку, и Серена совсем по-кошачьи мурлыкала, опустив ресницы и наслаждаясь лаской. Потом выгнула шею, откинув с плеча тяжелую медную гриву, и сказала:

– Если хочешь знать мое мнение, ты все сделал правильно. И угрызениями совести терзаешься совершенно напрасно.

Ладонь Яннема, поглаживающего ее подтянутый живот, остановилась. Он слегка приподнял брови и спросил нарочито весело:

– Угрызения совести? Это так заметно?

– Мне – да, – фыркнула Серена. – Я же знаю, как ты его любишь. Если бы он сейчас вошел в эту дверь и посмотрел на тебя жалобным взглядом, ты бы немедленно вскочил и с готовностью уступил ему место.

– Серена. – Яннем с упреком покачал головой. Его привязанность к Брайсу ни для кого не была секретом, и для Серены, конечно, тоже, но мало кто высмеивал эту привязанность так зло. И мало кому он подобные насмешки прощал. В сущности, только ей.

Она нагнулась и легонько куснула его пальцы, рассеянно поглаживающие ее обнаженное плечо.

– Ну ладно, погорячилась. Свою женщину ты не станешь делить даже с ним. И свой трон. Это самое важное, что у тебя есть.

– Это все, чего я хотел, – сказал Яннем и удивился, как просто прозвучало это признание, когда он наконец осмелился произнести его вслух. Так оно и есть. Эта женщина и королевский трон – вот и все, к чему он когда-либо стремился. Именно в таком порядке… или нет.